Екатерина Лесина: Леди и Некромант

Я сглотнула.

Я не была дурой. Точнее, полагала, что не была, но… если Макс говорит, что… господи, да я могла бы и сама понять… раньше могла бы… но я предпочла не лезть во Владовы дела. Еще когда мы только поженились, я пыталась интересоваться, однако всякий раз Влад меня останавливал.

Мое дело — дом.

А уж он позаботится о прочем.

И меня это устраивало. А теперь получается… получается, что через фирму отмывали деньги. Чьи? Ясное дело, не от продажи маргариток полученные. И сумма была настолько большой, что Влад не устоял перед искушением. И когда деньги поступили на счет фирмы, он не перевел их подставной, но отправил… куда?

Куда-нибудь в офшорную зону.

— Я не знаю, где он может быть.

— Вижу, дошло. — Макс вздохнул. — И знаешь, Ливи, я почти готов поверить.

— Поверь.

Ушел.

Просто ушел.

Собрался. Поцеловал меня в щеку. Пожелал хорошего дня и ушел.

— Я бы поверил, только, дорогая, дело ведь не во мне… те ребята — это представители клиента. Законные, так сказать… и им нужно убедиться…

— Я отдам все…

— Отдашь. — Макс поднялся и вытер руки салфеткой. — Конечно, отдашь, дорогая. У тебя нет иного выхода. Но этого будет мало… дело не столько в деньгах. Этого убогого найдут рано или поздно. Дело в принципе. Ни у кого не должно и мыслишки поганой зародиться, что такой финт пройдет. А потому извини, Оливия.

…и вот я падаю.

…падаю.

…и никак не упаду.

И устав от непрекращающегося падения, я раскрыла глаза. Падение тут же прекратилось.

Будущее Ричарда Годдарда предопределил он сам в возрасте вполне сознательных шести лет, когда ото всей души пожелал, чтобы издохший пес ожил. К огромной его радости, желание это взяло и исполнилось. Однако родители, типичные каро-горожане, радости этой не разделили. Вид изрядно пованивающей — лето в том году выдалось на редкость жарким — красноглазой и явно не настроенной на дружеское общение твари привел их в ужас.

А ужас заставил действовать.

Вызванный дежурный маг вторично упокоил несчастного пса. А заодно посоветовал хорошую школу-интернат, куда Ричард и вынужден был отправиться.

Мама плакала.

Но она плакала по любому поводу, и к слезам этим Ричард, как и его братья с сестрами, давно уже притерпелся. Отец был молчалив и сосредоточен. Он самолично сложил скудные пожитки Ричарда в огромный чемодан, с которым дед его отправился завоевывать столицу, и, глянув на сына с высоты изрядного своего роста — соседи злословили, что в роду Торвальда Годдарда отметились ледяные великаны, сказал:

— Мальчик мой. Я верю, мы еще будем тобой гордиться…

А матушка вновь разрыдалась.

Отец помог донести чемодан до наемного экипажа и легко закинул в багажное отделение. Поднял Ричарда. Заглянул в глаза. И, посадив на лавку, вытащил скудный кошель.

— Веди себя хорошо. Не позорь семью.

В кошеле Ричард обнаружил целое состояние — пять серебряных империалов и горсть меди. И это стало лучшим признанием в родительской любви.

Дальше было просто.

Дорога много времени не заняла. Извозчик, зная о цели поездки, был молчалив и поглядывал на Ричарда с явной опаской — потом Ричард привыкнет к этому взгляду. Лошади шли ровно. Улицы были пусты. И собственная жизнь представлялась Ричарду простой и понятной.

Он станет некромантом.

Редкий дар для семьи потомственного каро… тем лучше. Он станет известным некромантом. И отец действительно будет им гордиться. А мама плакать, но на сей раз от счастья. Братья завидовать, особенно Годфрид. Небось больше ему не драть нос, потому что он старше Ричарда на два года. Зато у него дар обыкновенный мастеровой и слишком слабый, чтобы имело смысл его развивать. Так папа сказал.

В школе Ричарда приняли.

Ему даже понравилось.

Разумом он обладал живым, и учеба давалась легко. Десять лет пролетели как один день. И на выпускном матушка, изрядно постаревшая и поседевшая, плакала от радости, как и мечталось. Отец был спокоен, но доволен — Ричард это чувствовал.

— Я перемолвился с дядей Бергусом.

Отец хлопнул Ричарда по плечу, и тот едва устоял. То ли выдохлась кровь легендарных великанов, то ли подавил ее темный магический дар, но в свои шестнадцать лет Ричард выглядел на четырнадцать. Невысокий — сестры и те переросли его, — худощавый, он видом своим вызывал у старшего Годдарда недоумение. Будь он не столь уверен в жене, глядишь, и засомневался бы.

— Возьмет тебя в управу. Помогать станешь.