Яра Славина - Эсперанца (СИ)

Он целовал ее волосы, зарывался в них носом, вдыхал ее аромат и ронял слезы душой.

— Ты очень нужна мне, девочка. Я так люблю тебя!

— И я тебя… — Услышал он тихий голос девушки, отодвинул ее от себя и взглянул в ее глаза.

— И я хочу с тобой в Австралию. Это глупо да? — Улыбнулась она сквозь слезы.

— Нет, милая. Не глупо. Это замечательно.

Рэм склонился к ее губам и осторожно, опасаясь напугать и оттолкнуть, слегка коснулся их своими губами. Не почувствовав неприятия, Рэм сделал поцелуй смелее и пробежался языком по губам, ласково обнял ее губы своими и постарался показать всю свою любовь, нежность, потребность в ней. Его сердце замело на мгновение, когда она ответила на его прикосновения. Внутри разгоралось солнечное пушистое тепло, выплеснувшееся наружу потоком мягких касаний к ее волосам, шее, плечам.

Рэм целовал ее глаза, заставляя их светиться ярче, стирая грусть и тоску, стирая боль и печаль. Ее рука поднялись к его лицу, скользнула по щеке и зарылась в золотые волосы. Он отстранился на мгновение и взглянул в ее лицо. Эсперанца слабо улыбалась и в ее глазах сверкали искры удовольствия. Ангел улыбнулся, провел большим пальцем по ее нижней губе и припал к ее губам, как к роднику припадает страдающий от жажды путник.

Он пил сладость поцелуя, разжигая страсть, дразнил, манил, соблазнял. Его губы захватили в плен ее нижнюю губу с силой и жадностью, волнуя кровь и будоража до самой глубины. Рэм ощущал, как Эспера загорается от его огня, отвечает на его ласки. Чувствовал ее пальцы, жадно проникающие под футболку и касающиеся его груди, спины. Девушка все больше и больше терялась в своих чувствах и ощущениях и когда с ее губ слетел стон, а в глазах запылала страсть, Рэм подхватил Эсперу на руки и увлек за занавеси на алтарь, не переставая осыпать ее жаркими поцелуями и на ходу расстегивая одежду.

Рэм поставил Эсперу на пол, с сожалением прерывая поцелуй.

— Минутку, родная. Я только кину на алтарь курточку.

Эсперанца потянулась к нему, шепнув на ухо:

— Нельзя… Не замерзнем.

Они лихорадочно освобождались от одежды, спеша ощутить друг друга, коснуться кожи, волос, губ. Рэм бережно приподнял девушку и опустил на алтарь. Черный камень на удивление оказался теплым и приятным. Эсперанца легла полностью на плоскую поверхность и ее облик поплыл, меняясь. Рэмбранд со страхом ожидал трансформации любимой. После того, как Виктор отравил ее, она не принимала свой истинный облик, а уж после купания в Источнике и вмешательства Света, никто и не знал как она будет выглядеть и главное — кем она теперь будет.

Тонкие черты лица Эсперанцы заострились, нежная кожа будто бы засветилась изнутри. В огромных глазах цвета грозового неба сверкали золотые молнии. Казалось, что она ничего не видит в этот самый важный момент первой трансформации после блока. На теле проступили руны, ставшие черно-золотыми. Она выгнулась, застонала, поднялась на алтаре и распахнула белые кожистые крылья с золотыми краями. Рэмбранд в мгновение принял ангельский облик и взлетел на алтарь туда, где его ждала самая прекрасная и необычная суккуба во всех мирах.

Она с улыбкой потянулась к нему, коснулась его лица, зарылась пальцами в его волосах и Рэм захлебнулся от волны желания в ее взгляде, захлестнувшей его с головой. И никто и ничто во всем мире не смогли бы помешать им делиться нежностью, любовью и страстью.

Ворачек и Свет не отводили глаз от Храма, молча мучаясь ожиданием. Край неба над горизонтом начал светлеть.

— Не смогут… — Выдохнул Влад, стирая с лица широкой твердой ладонью разочарование.

— Не паникуй. Я в них верю. — Свет вытащил из кармана пару мятых карамелек в цветных бумажках и, толкнув соседа локтем, предложил одну ему.

Ворачек развернул конфету и кинул в рот. Мятная кисло-сладкая карамелька поспешила прилипнуть к зубам, вызывая мучительное чувство беспомощности и тянущую боль в челюстях.

— Вот и молчи лучше, чем зря воздух сотрясать. — Буркнул Свет, услышав нечленораздельное мычание Ворачека.

Стон болезного тут же стал возмущенным и Пресветлый криво ухмыльнулся. Внезапно он схватил демона за руку и насторожился.

— Слышишь?

Ворачек замер и завертел головой, пытаясь уловить то, что услышал Свет.

Со стороны Храма послышался негромкий гул, который нарастал с каждой секундой. Обеспокоенные мужчины смотрели во все глаза, опасаясь пропустить любую мелочь.

Земля начала мелко подрагивать. Послушники Пресветлого и боевики Ворачека поспешили подбежать к своим лидерам и остановились в ожидании приказов. Напряжение в воздухе стало практически ощутимым. Оно царапало горло при дыхании, кружило голову, звенело в ушах и бухало сердцебиением в груди.