Николай Старинщиков - Андроид лёгкого поведения

– Всем оставаться на своих местах! – угрожающе гремело над домом. – Шаг влево, шаг вправо – считается побег!.. Прыжок на месте – провокация!

Одежда на Татьянохе трепетала от ветра. Форменный чепчик сдуло с головы и несло вдоль улицы.

Вертолёт, выпустив длинные телескопические ноги, присел к земле. Из него высыпало с десяток полицейских в защитных жилетах и касках и окружило милицейскую группу.

– Я начальник милиции, у меня права! – орал Татьяноха.

– А я начальник федеральной полиции, – сказал Римов. – У меня тоже права. И если ты скажешь ещё полслова, то я за себя не ручаюсь.

Полицейские за его спиной целились из оружия. Конфликт между силовыми структурами мог обернуться кровопролитием. Высокий полицейский, принимавший участие в первоначальном задержании, подошёл к Фёдору, снял с него наручники, потом освободил Катю, Кошкина и бросил наручники к ногам Татьянохи.

– Я забираю задержанных, – произнёс Римов.

– Не имеешь права! – Татьяноха крутнулся на месте. – Без нас вы никто, потому что не в состоянии…

Дальше он действовал словно в тумане. Пригнувшись, он двинулся головой в сторону Римова, по-бычьи, словно собираясь надеть того на рога. Однако Сергей Иванович, увернувшись в сторону, аккуратно щёлкнул его кулаком в челюсть, после чего Татьяноха окончательно потерял ориентацию: он пошёл, согнувшись, по кругу и упал в траву.

– Нокаут, – сказал один из полицейских.

Подчиненные Татьянохи замерли на месте. Поражение Рыжего Беса случилось для них впервые.

Римов обернулся к Фёдору Ильичу.

– Вам придётся с нами проследовать, – сказал он голосом, не терпящим возражений. – У нас к вам вопросы, как ни странно… Это ненадолго. Потом вас доставят назад. Слово офицера…

И, взяв под локоть Катеньку, Сергей Иванович первым шагнул к вертолёту. Остальные покорно последовали за ним. Вертолёт поднялся над домом, развернулся и пошёл, свистя винтом, в обратном направлении.

А пока Римов летел, Татьяноха землёй добрался до своего кабинета и стал жаловаться по телефону в приёмную председателя правительства. Его тут же отослали на другой номер. Набрав его, он говорил о том, кто он такой, какими обладает правами и под конец про то, как его избили во время проведения операции по захвату особо опасных преступников, одним из которых является Кошкин Владимир, замеченный в хакерстве, крэкерстве и в чём-то ещё экзотическом. При этом он забывал сказать о причине, по которой получил по зубам.

Он говорил вялым голосом (нокаут давал о себе знать).

– Меня назначили не для того, чтобы вот так…

Однако его скулёж никто не хотел слушать, и тогда он решил, что не надо брезговать ничем. Или грудь в крестах, или голова в кустах. Лучше, конечно, в крестах, но только не в тех «Крестах», где ему однажды пришлось побывать, будучи под следствием. А ещё он подумал, что старый друг лучше двух новых… И Дмитрий Олегович набрал очередной номер. На этот раз он звонил в Ревком, надеясь услышать хотя бы голос дежурного.

– Уважаемый абонент, – чётко проговорил женский голос в трубке, – вы попали в ревизионную комиссию по защите прав толерантности. Ваш голос записывается регистратором. Представьтесь, пожалуйста…

– Начальник милиции вас беспокоит, Татьяноха моя фамилия. А зовут меня Дмитрий Олегович. Нас недавно создали… В помощь полиции, так сказать, потому что у них проблемы…

– Понятно, – оборвал его мужской голос.

– Я с кем говорю? – обрадовался Татьяноха.

– Подполковник Виноградов моя фамилия…

– А-а-а, Сан Саныч… – Татьяноха расплылся в улыбке. – Как раз мне вас надо. Дело в том, что меня ведь избили сегодня. На почве защиты прав толерантности…

– Как ваша фамилия?

– Э-э… понятно… Начальник милиции моя… Татьяноха Дмитрий Олегович. Избит начальником полиции – Римов его фамилия. Да вы знаете его… Он такой весь из себя, что прямо ужас какой-то…

– Подробнее, пожалуйста, – попросил его Виноградов.

И Татьяноха, прыгая с пятого на десятое, стал рассказывать о том, как он в составе патрульной группы пытался задержать известного хакера Кошкина, которому было предписано сидеть дома с девятнадцати часов до семи часов утра – он же под административным надзором находится как-никак. Однако этот проходимец не только нарушил режим, но даже припёрся к себе домой с двумя неизвестными – мужиком бородатым, в годах, и бабой лет двадцати.

– И что с того, что припёрся? – удивлял его Виноградов.

– Дело в том, что, по нашим сведениям, Кошкин работает над проектом, – произнёс Татьяноха полушепотом.