Игорь Колесников - Домой

Я прикорнул в маршрутке, неосознанно стремясь снова вернуться в потерянный навсегда рай. Вот-вот, казалось бы, ещё минутка, и я опять окажусь в своих грёзах. Я уже почти начал чуять знакомый терпкий аромат цветущей поляны. Но… нет. Я проехал свою остановку. Впервые за все годы работы в институте.

День прошёл вяло. Обычная рутинная работа, перекладывание бумажек, выполнение расчётов. Никто бы и не заметил, если бы я не появился вовсе. Никто, кроме начальника, который строго посмотрел на меня и сказал:

– Валерий Палыч, вы сегодня не выспались?

Чёрт, неужели так заметно? Перед глазами, как наваждение, до сих пор стояло видение тропического леса.

– Да, Николай Иванович, плохо спалось что-то…

Но к вечеру наваждение немного рассеялось. Дома ждал дымящийся ужин. Молодец, всё-таки, Валя-то моя!

– Как дела на работе? – спросила жена за ужином. Я без аппетита прожёвывал тушёную картошку с грибами.

– А Ленка-то, представляешь себе! – продолжила супруга, не дождавшись от меня ответа. – Нашла себе мужа-иностранца. Говорит, итальянец, богатый! Сбылась мечта идиотки.

Последняя фраза была произнесена с оттенком лёгкой зависти.

– Как думаешь, долго проживут? – не переставала щебетать Валентина. Я пожал плечами.

– А Свиридовы «Кайен» купили! – продолжался диалог из одних уст, – и где только люди деньги берут?

Деньги, деньги… Это бзик моей половины. Всю жизнь она считает, что нам не хватает денег. Квартира есть, дача, машина, одеты, обуты. Дети пристроены. Мария замужем, уехала с мужем в Омск. Илья учится в Гамбурге. Ещё и работает, молодец, голова есть на плечах! А ей всё мало! Да жили бы богато, только проблем наживали. На нашу дачу никто не позарится, а к соседу в трёхкомнатный особняк уже трижды воры наведывались, да и поджечь пытались. Вот и думай, сигнализация, охрана там всякая. Конечно, он может себе позволить амбалов нанять. А я не люблю чужих. На дачу я еду отдыхать, в трусах ходить, чтобы никто посторонний не видел.

Валька чего-то там рассказывала про Зинку, Надьку и ещё чёрт знает кого. Я так и не запомнил имена всех её многочисленных подруг. Вот у меня один только друг, ещё с армии. Мы с ним и в институт вместе поступали, только он баллов не добрал. Потом я у него на свадьбе шафером был. А ко мне не смог Колька приехать, живёт он далеко, в Хабаровске, и болел тогда тяжело. Да и сейчас что-то нехорошо с ним. Темнит, не признаётся. А звонит всё реже, да и голос какой-то странный, натужный, что ли.

Болтовню супруги я привычно пропускал мимо ушей. Допил чай и решил пойти посмотреть телевизор. Погода сегодня какая-то сонная. Пасмурно, темнеет рано. Шторы полузадёрнуты, телевизор нудно бубнит. Я быстро начал клевать носом. А ведь время всего только восемь.

«Бу-бу-бу», – монотонно бубнил диктор. Что там? Про Израиль, про газ, про погоду. Кому, на фиг, это интересно? Про какой-то странный случай. Инженер-сметчик Валерий Трюфельников случайно стал первым в мире исследователем таинственного тропического леса. Чего!? Я приоткрыл один глаз. Валюха трепалась по телефону в бывшей детской. Ну, это надолго! Диктор рассказывал про национальный доход.

– Валь! Ва-аль! Ты слышала, что по телевизору говорили?

– Что? – жена высунулась из двери, прижимая трубку к плечу.

– Да ничего… – откуда ж она слышала. – Всё нормально!

Да уж, сплю! Сплю на ходу. И такое ощущение, что всю ночь вагоны разгружал. Устал так, что руки не поднимаются, а ничего не делал. Пойду, пожалуй, лягу.

– Я спать, – бросил я в соседнюю комнату.

– И вот тогда она и говорит… – послышалось оттуда.

Странно… День прошёл, а картинка чудесного леса так и не выветрилась из моей памяти. Я помнил всё! Подушка удобно умостилась под головой, а в полумраке спальни колыхались тени величественных, достающих до самого неба деревьев с причудливой резной листвой. Вот я выхожу на полянку, раздвинув влажные кусты…

– Валера! – ворвалось резкое в умиротворяющую тишину. Я вздрогнул. – Ты что, спишь? Так рано?

– Устал я, – недовольно буркнул я в ответ, – сказал же, спать иду.

– Извини, не слышала… Раз уж не спишь ещё… окорочка будем брать? Коробку? Тут Марии Петровне на работе по бартеру предлагают.

– Ай… Да бери, что хочешь. Дай поспать!

– Ладно, я уже сказала, чтоб отложили, – если сказала, нахрена будить? Я уже почти был там… А вдруг? И я повернулся на бок.

Спугнутый сон не сразу осмелился вернуться на завоёванные позиции. Сон подобен чуткому лесному зверьку. Приманиваешь его, приманиваешь, а потом, бац! Одно неосторожное движение, и сон ушёл, покинул, растаял, как дым от сигареты. А вот тот мой лесной зверёк совсем не таков. Он ничего не боится! Сам чуть выше моего колена, а не убегает, подходит, знакомится. Вон оттуда он вышел, из-за шарообразного кустарника, усеянного крупными красными бутылкоподобными цветками. А вот тут я сидел. Надо же, ещё трава не совсем распрямилась. Деревья всё так же загораживают горизонт. Птицы снова разноголосо щебечут в их кронах. И запах! Терпкий, волнующий сгусток ароматов ворвался в мои ноздри с очередным новым вдохом. Невероятно! Я снова был там, в моём удивительном сне, в который я уже и не надеялся никогда вернуться.