Юлия Григорьева: Погоня за сокровищем (СИ)

— Лучше бы выпорол, — тяжко вздохнула благовоспитанная девица. — Меня к деду отправляют. К тому, который индюк.

— К сиятельству?! — поразился Сверчок.

— Угу, — снова промычала Тина, и в который уже раз тяжело вздохнула. — К нему.

Друзья помолчали. Мадемуазель Лоет мрачно думала о своем будущем, Эмил-младший думал о том же, и если Тина придавалась унынию и жалости к себе, то ее верный дружок искал выход. Выход пареньку виделся только один. Они столько раз фантазировали, как будут искать приключений по всему свету, что идея пришла сама собой.

— Сбежим, — уверенно произнес Сверчок. — Вместе. Мне батя говорит, что я шалопай, и что в голове у меня ветер свищет. Он хочет меня к делу пристроить через два года, или в военное училище отправить. Говорит, хочешь лучшей доли — учись. Если бы, говорит, не капитан, из меня бы не вышло человека. А в чем его доля хороша? Сидит на берегу, жиреет. Мамка, вон, все вспоминает, каким он лихим молодчиком был. А сейчас весь из себя правильный, ума, говорит, надо набираться. А у меня ума этого полная голова, может. Я, может, еще известным капитаном стану. И уважать меня будут, как твоего отца. Бежим. — Безапелляционно закончил парень и протянул Тине руку.

Девушка в задумчивости взглянула на протянутую длань, отметив, что Сверчок сегодня занимался грамматикой, которую ненавидел больше всего на свете, на его пальцах остались чернильные пятна. Бежать… Куда? Воображение тут же нарисовало паруса, наполненные ветром. Море рядом, порт рядом… Только там ее знают, как облупленную, с любого корабля снимут и домой под конвоем доставят. К тому же женская одежда, в ней далеко не уйдешь.

— Мне нужна мужская одежда, — машинально произнесла мадемуазель Лоет.

— А я на что? — удивился Сверчок.

Тина окинула друга оценивающим взглядом. Сейчас они были одного роста. В будущем Эмил, конечно, перерастет свою подругу, отец у него немногим уступал в росте господину Лоету. Это сейчас Сверчку всего четырнадцать, и голос его начал ломаться всего год назад. Над верхней губой потемнело от смешного пушка, но в остальном он, по-прежнему, выглядел ребенком. Правда, лапа у паренька была уже гораздо больше аккуратной женской ножки Тины, ну так это не беда, его башмаки ей не нужны. А рубашка и штаны, нужны очень даже, и они ей подойдут. Все это вихрем пронеслось в голове девицы. А потом воображение вновь унесло ее в веселое будущее, где будут только море, ветер, паруса и верный друг рядом. Что еще нужно для счастья? Только не попасться. Это важно!

— Встречаемся ночью, — коротко резюмировала юное создание. — Захвати одежду и те деньги, что ты копил.

— Их нету, — проворчал Сверчок, отворачиваясь от подруги, но тут же уверенно добавил. — Будут новые.

— Хорошо, — кивнула Тина. — И еды возьми. Я тоже возьму. Придется попутешествовать по суше. Из Кайтена нас не выпустят по морю. Наши рожи слишком примелькались.

— Дьявол их дери, — согласился паренек.

Девушка услышала шаги и замахала рукой на приятеля. Тот согласно кивнул и, прошептав, что будет ждать подругу, полез вниз, а Тина вернулась в прежнее положение, тихо вздыхая и ликуя в душе. Свобода на горизонте! Главное, не попасться, а уж они об этом позаботятся. А потом приключения и никакого сиятельства с его напыщенностью и занудством.

Дверь открылась, и на пороге появилась нянюшка, державшая в руках поднос. Лисси прошла к чайному столику, расставляя на него все, что принесла. Как не старалась Тина казаться подавленной и несчастной, но глаза ее предательски сияли, и тарелочка, на которой лежали чудесные пирожные дядюшки Самеля так и притягивали взор. Юное создание спрыгнула с подоконника и поспешила к столику, предвкушая маленькое удовольствие. Что не говори, а великан Самель готовил лучше всех. Даже в ресторациях, куда иногда семейство Лоет заглядывало по приглашению знакомых родителей, блюда не могли сравниться с тем, что стряпал бывший пиратский кок.

— Вам легче, мадемуазель Тина? — спросила Лисси, устраиваясь напротив воспитанницы, уже нацелившей хищный взгляд на пирожные и выбиравшей, с которого начать.

— Нет, — ответила девушка, откусывая сразу половину выбранного лакомства. — Мне ошен плохо, — продолжила она с набитым ртом.

Нянька, знавшая подопечную, как свои пять пальцев, насмешливо приподняла брови. Чтобы мадемуазель с таким аппетитом уплетала, когда у нее на душе неспокойно? Скорей, маленький дьяволенок что-то задумала. Лисси еще некоторое время следила за тем, как Тина слизывает с пальцев крем, полюбовалась белым пятнышком на кончике носа девушки, хмыкнула и подумала, что стоит рассказать хозяевам о странном оживлении их дочери.