Джорджетт Сент-Клер - Любовь обжигает

— А ты испортил Северному Линдвейлу их въездную стелу. Его восстановление будет стоить тысячи долларов. Думаешь, у твоей матери есть такие деньги? Особенно после того, как половина ее клиентов разбежались сегодня из-за тебя.

— Из-за меня? — скулил Билли, пока Колдер запихивал его на заднее сиденье машины. — Ты вообще о чем?

Колдер тряхнул головой.

— Пусть она сама тебе объяснит.

Колдер помог Оливии сесть на переднее сидение. Обычно арестованные ездят сзади, но он не хотел оставлять ее рядом с Билли, беспокоясь вовсе не о ее безопасности, а из опасений, что дамочка может покусать Билли.

Не проронив больше ни слова, они вернулись в полицейский участок. Новое кирпичное здание с остроконечной крышей и мраморными ступенями при входе все еще пахло краской и лизолом.

Оливию и Билли развели по камерам, а Колдер, расположившись в своем кабинете, пытался разобраться с посыпавшимся на него градом телефонных звонков. Дубовую мебель ручной работы, которую подарил участку Южный Линдвейл в качестве признательности, уже доставили. Колдер развесил несколько картин известных драконов и заполнил стеллаж книгами о человеческом праве и Кодициллом Совета Старейшин Драконов.

На столе зазвонил телефон, Колдер взглянул на высветившийся номер и вздохнул. Это его мать, Табита Кингсли.

— Да, мама, — ответил он, не потрудившись скрыть свое раздражение. У него с семьей непростые отношения. Колдер, кажется, прямо из яйца вылупился с обостренным чувством того, что хорошо, а что плохо — только вот родился он в семье похитителей драгоценностей. Конечно, сейчас они отошли от дел и владели респектабельным и очень успешным ювелирным магазином, в котором были представлены работы драконов-ювелиров со всего мира… но исправились ли они на самом деле? Колдер частенько задавался этим вопросом.

— Слышала, в город приехал Наблюдатель Совета по имени Хенрик Вромм, — сказал она.

— Все верно.

— Я просто хотела предупредить тебя, что он может быть немного не доброжелателен по отношению к тебе, — сказал Табита. — Дело в том, что мы с ним встречались в колледже, но я бросила его ради твоего отца.

Колдер застонал.

— Здорово. Есть еще какая-то часть моей жизни, которую ты еще не усложнила?

— Что-то не припомню такой. Удачи на новой работе. Келли заставила меня сказать это. Счастливо! — и повесила трубку. Келли — жена его брата Габриэля, и Табита ее просто обожала.

Мать Билли появилась через полчаса вместе с поручителем.

Быстро заплатив залог, Сью повела сына к выходу, что-то возмущенно бормоча. Колдер видел, как, выходя из участка, она отвесила ему подзатыльник и даже прикрикнула. Ей, конечно, не стоило вытаскивать его снова, но, по крайней мере, пакостник наконец получил взбучку. Должно быть, впервые в жизни, потому что выглядел крайне удивленным… и обиженным.

Спустя несколько минут дверь с грохотом распахнулась, и на пороге возник Принцип Северного Линдвейла, Квинтон Тиг. Он пронесся мимо секретаря, сидевшего у дверей кабинета, и ворвался прямо к Колдеру.

— Ты арестовал мою дочь, — огрызнулся он. — Ты за это еще поплатишься.

Глава 3

У Оливии екнуло сердце, пока она переходила из тюремного отделения в главное здание полицейского участка. Все потому, что ее отец кричал на Колдера так громко, что все вокруг уставились на него. «Отличный способ наладить отношения между огненными и ледяными, папа» .

У нее было время успокоиться. Как мэр, она не должна была вершить правосудие самолично. Нужно подавать пример остальным, а вместо этого она повела себя глупо. Кроме того, помощник шерифа сообщил ей о Наблюдателе, который пробудет в городе в течение следующих тридцати дней.

Вернувшись месяц назад после двадцати лет отсутствия, Оливия с ужасом обнаружила, насколько ненавидели жители города своего шефа полиции, ее отца. Несмотря на это, девушку радушно встретили все те, кто помнил ее и ее мать, и кто понимал, почему им двоим пришлось тогда бежать. Из-за этих людей она и решила вернуться; за все годы, что они с матерью были в бегах, она никогда не чувствовала, что у нее есть свой настоящий дом.

Когда ее дядя был пойман со стажером старшей школы, ее отец тотчас же усадил в кресло мэра одного из своих кузенов. Мужчину с вычурным именем Регус, который был, пожалуй, еще б о льшим хамом и пустословом, чем Квинтон. Городскому совету вскоре надоели его выходки, и было решено провести экстренные выборы временно исполняющего обязанности мэра, которых требовал Устав города.