Галина Гончарова - Дар смерти

И брать с них деньги?

Не знаю, как-то это…

— Вы не наследница состояния Моринаров, так что не спорьте, — Карнеш поморщился. — Сами поймете. Служителям я вас представлю сегодня же, чтобы не вздумали спорить. Покажу, где хранятся запасы трав и перевязочного материала, инструменты… ну и работайте. А я буду помогать и приглядывать. Буду рад, если вы придете ко мне на обход.

— Обязательно, Карн.

Радужная мечта потеряла пару перьев из пышного хвоста. С другой стороны, а что я хотела? Чтобы мной занимались, чтобы учили, чтобы обратили внимание…

Чтобы рядом был кто-то близкий. Мне так одиноко здесь, в Алетаре, сколько бы людей ни было рядом. Мне просто одиноко.

Я не привыкла быть одна.

Сейчас я получила нечто иное.

Наставника и возможность практики.

— Ну и если что-то пойдет не так — тоже приходите, Вета. Я помогу.

— А если вас не будет в этот день?

— Ничего страшного. Подождут.

Я широко открыла глаза.

Подождут?

Это же люди! Им плохо, больно, они страдают…

Карн словно прочел мои мысли.

— Вета, это не просто люди. Это отребье с городского дня. Даже Желтый город слишком хорош для них. Поверьте, их жизнь и так достаточно коротка. Днем больше, днем меньше.

— Наверное, вы правы, Карн.

Надеюсь, мой голос звучал достаточно убедительно.

Но я же аристократка? Мы учимся лицемерить сразу, как только выползаем из колыбели.

Карнеш потрепал меня по плечу и улыбнулся. Я старательно опускала глаза в землю.

Отребье?

Из Желтого города?

Видит небо, я и сама сейчас живу там, и вижу это отребье каждый день!

Это — люди!

Хорошие ли, плохие, но живые люди, со своими мечтами, страхами, чаяниями и отчаяниями. И относиться к ним, как к… материалу на платье?

Не могу.

Не могу и не стану.

И если уж судьба привела меня сюда, я научусь, чему возможно у Карнеша, но постараюсь остаться человеком.

Я очень постараюсь.

Стук в дверь никогда не становится неожиданностью для хорошего лекаря. Так что открывала я уже вполне привычно. И была искренне удивлена, обнаружив на своем пороге старую рофтерку.

На вид ей было лет семьдесят, может, даже больше. Полностью белые волосы, изборождённое морщинами лицо, но в то же время яркие темные глаза, черные брови и ресницы, прямая спина…

Темное платье с красной оторочкой по вороту, рукавам и подолу из грубой материи сидело на ней, как на королеве, а наброшенная на голову шаль выглядела почти мантией. М-да, к такой не проявишь неуважение. Было в ней нечто… королевское.

— Здравствуйте…?

Я посторонилась, пропуская женщину в дом.

Рофтерка зашла, огляделась и кивнула.

— Ты — Ветана? Лекарка?

— Да, я…

— Хорошо. Я не больна, я пришла сказать спасибо. За дочь и внука.

Я покачала головой.

— Я ничего не сделала. Ваш внук выздоровеет сам…

— Врешь.

И настолько безапелляционно это было сказано, что продолжать не захотелось. Да, вру. Только вот не думала, что меня на этом поймают.

— Госпожа…

— Зови меня Ларта.

— Госпожа Ларта, я не считаю свой поступок… необычным. Так обязан был поступить каждый лекарь.

Рофтерка прищурилась.

— Хотя нами откровенно брезгуют? Мы же воруем, гадаем, мы — другие.

— Больные люди все одинаковы. Разве нет?

— Не врешь. Это хорошо. Я пришла поблагодарить деньгами, а вижу, что тебе нужно другое.

— Мне ничего не нужно.

— Ошибаешься. Я смотрела на судьбу своего внука. Все дороги вели в туман, кроме одной. И на ней повстречалась ты. Могла бы пройти мимо, но остановилась и помогла малышу. Теперь у него все будет хорошо.

— Я тоже на это надеюсь. Он очень милый ребенок, — честно сказала я.

— А чтобы у тебя все тоже было хорошо… дай руку?

— Зачем?

— Посмотрю на твою судьбу.

— Я в это не верю.

— А я и не буду тебе ничего говорить. Только самое необходимое. Не то начнешь метаться, наделаешь глупостей, не стоит вам знать лишнего… Протяни мне левую ладонь.

И я повиновалась.

Рофтерка взяла мою руку в свои, сжала, узловатые сухие пальцы были удивительно холодными, словно она куски льда в руках держала. И замолчала.

Взгляд ее расфокусировался, поплыл, она чуть пошатнулась…

Второй рукой я невольно поддержала пожилую женщину под локоть. Упадет еще, лечи ее потом…

Дар молчал. Что бы ни делала госпожа Ларта, на него это не влияло.

С побледневших старческих губ сорвались тихие слова.

— Не верь ни свету, ни тьме. Не бойся ни жизни, ни смерти. Это две стороны одной монеты. Иногда убить — значит спасти. За тобой три зла. Зло в прошлом, зло в настоящем, зло в будущем. Два зла могут сожрать друг друга, третье — тебя. Пожалеешь многое — потеряешь все. Зло уже идет. Берегись добра, оно бывает злее.