Александра Елисеева: Озимый цвет

– Ранн! Пожалуйста, остановись! – взмолилась я, не замечая, как хватаю его за руку. Я всей душой желала его спасти.

Кулон на шее раскалился, заставив меня вскрикнуть от боли. На руке, которой я держала брата, выступили вены. Я зашипела, на глазах появились слезы, но не смогла пошевелиться и убрать пальцы.

Ранн растерянно моргнул. Тьма в его глазах поредела, пока не исчезла совсем, возвращая радужке привычный зеленый цвет. На его щеки вернулся здоровый румянец. Выражение лица тут же изменилось, смягчаясь и становясь виноватым.

Он с ужасом посмотрел вокруг. Одна за другой тени исчезли, словно растворившись под лучами солнца.

– Впервые я чувствую себя собой . Арана… Ари, милая! Что же я натворил! Я искренне верил, что никто не управляет мной, но даже одного долгого присутствия Тьмы рядом достаточно, чтобы внушить такую мысль.

Как только он это произнес, его лицо резко побледнело, а губы посинели. Я едва успела не дать ему упасть на пол. Ранн заглянул в мои глаза и сказал:

– Я проклят, Ари…

И жизнь покинула его тело. Глаза брата, теперь уже навечно зеленые и остекленевшие, уставились в пустоту.

Я неуверенно покрутилась перед зеркалом, ощущая себя донельзя неуютно. Неужели я действительно на это решилась? Платье сидело идеально, и все-таки меня страшил предстоящий выход к публике.

– Все замечательно, – хлопнула в ладони Лора.

– Думаешь? – до последнего сомневалась я.

– Я уверена, вы сразите всех наповал.

Я в этом сомневалась, но решила – уже достаточно медлить и прятаться за дверями. Собравшись с духом, я вышла.

После смерти Ранна прошло несколько недель. Я до сих пор не могла поверить, что он пошел на предательство. Сестры уехали, чтобы сообщить родителям дурную весть. Тело брата сожгли, как велели наши обычаи, вот только позволят ли мама и папа развеять пепел над Вльнистым морем, не уверена. Некоторые законы нельзя преступать безнаказанно, даже если виновного склонила к преступлению могущественная сила.

Увидев мужа, я неловко потупила взгляд, чего со мной уже давно не случалось. Почему он молчит? Я вцепилась дрожащими пальцами в складки платья, не зная, куда себя деть. Неужели Нерстед не видит, как я волнуюсь? Когда от него не требуется ничего говорить, так обязательно выскажется, а тут, как назло, словно воды в рот набрал!

Вемур ошарашенно на меня уставился и спустя минуту выдал:

– Выглядишь изумительно. Но… Арана?

После его слов неуверенность во мне испарилась. Выпрямив спину, я подобрала юбки и поравнялась с ним, чтобы пойти в обеденный зал. Расправила плечи и напомнила себе, что это платье не хуже любого другого. Ну и пусть, что изумрудное! Иногда и такое можно надеть. Я, конечно, огненная, но и жена северного князя. Могу позволить себе одежду и других цветов.

– Арана, оно же… зеленое! – задохнулся Нерстед.

Я пожала плечами и ухмыльнулась. Не каждый день увидишь князя столь растерянным. Впрочем, мне нравится его поражать…

Я быстро поцеловала Вемура, заставив прийти в себя. Он растерянно моргнул и притянул меня к себе, прикасаясь к моим губам уже по-другому – жадно и волнующе.

– Что это? – поразилась я, только заметив, что в одной руке князь держит скипетр.

– Решил отдать, – тяжело дыша, произнес он.

– Мне?!

– Лили. По-другому от нее не избавиться. Даже после письма супруга она до последнего медлит, собирая вещи и готовясь к отъезду. Треокий, это даже не смешно! Я уже выделил ей личный штат прислуги, но она словно кладет в сундуки по одной вещи в день, будто намеренно издеваясь над нами!

– Но почему ты отдаешь ей? – выдохнула я. – Это же главная защита замка!

– Арана, – аккуратно приподнимая пальцами мой подбородок, сказал князь, – мне казалось, ты все поняла еще тогда, взяв его в руки.

Я нахмурилась, окончательно запутываясь. Так есть в этом жезле сила или нет?!

– Скипетр – пустышка, созданная, чтобы отвлекать внимание. Раньше Нерстеды были близки к царской династии и преданно служили прежним правителям. Но свою силу мои предки скрывали, обставив все так, будто она сосредоточена в золотой игрушке царя.

– Так ты блефовал, требуя от меня призвать магию жезла. На самом деле ты обратился к родовой магии, принявшей облик росомахи.

– Именно так, – сказал Вемур, накручивая мой локон на палец. – Сама понимаешь, этой силой я не мог с тобой поделиться, когда ты просила помочь сестре. Моего отца, конечно, все считали простачком, но главный секрет он никому не рассказал, кроме меня, своего наследника, даже Агнере. Эта магия пробудилась после его смерти. Хотел бы я увидеть лицо Грасаля, когда он узнает, что артефакт, за которым он гонялся столько времени, – ничто. Только жаль, что, скорее всего, после этого он тебе не поможет.