Кристин Фихан: Темный принц

— Ну и как, ты достаточно хорошо играешь в шахматы? — спросила она с вызовом.

Через час Михаил, откинувшись в кресле, смотрел на ее лицо, в то время как она изучала доску. Сосредоточившись и нахмурив брови, она старалась разгадать его стратегию. Она чувствовала, что он заманивает ее в ловушку, но не могла ее найти. Подперев подбородок, она расслабилась и не стала торопиться. Она была терпелива и благодаря этому уже дважды ставила его в тупик — просто потому, что он был слишком уверен в себе.

Внезапно ее глаза расширились, и ленивая улыбка скользнула по губам.

— А ты хитрая бестия, Михаил! Но мне кажется, ты такой умный, что тебе будет трудно.

Он посмотрел на нее, прищурив глаза и сверкнув белыми зубами в свете камина.

— Разве я не упоминал, мисс Уитни, что последнего, кто оказался настолько невоспитан, чтобы обыграть меня в шахматы, бросили в темницу, где он в мучениях провел тридцать лет?

— Полагаю, тебе тогда было где-то около двух лет, — съехидничала она, не отрываясь от шахматной доски.

Он шумно вздохнул. Ему было так спокойно в ее присутствии, он испытывал абсолютное умиротворение. Она, очевидно, верила в то, что он простой смертный, просто с очень сильными телепатическими способностями. Михаил лениво потянулся через доску, делая ход и замечая, как в ее глазах появляется понимание.

— По-моему, это шах и мат, — сказал он вкрадчиво.

— Я должна была предвидеть, что мужчина, который ходит по лесу вместе с волками, окажется хитрецом.

Она улыбнулась.

— Великолепная игра, Михаил. Я действительно получила от нее удовольствие.

Рейвен откинулась на спинку стула.

— Ты можешь разговаривать с животными? — с любопытством спросила она.

Ему было приятно, что она в его доме, нравилось, как огонь окрашивал ее волосы в синий цвет и как тени ложились па ее лицо. Он запомнил его во всех подробностях, и теперь, если он закроет глаза, оно появится перед ним: высокие скулы, небольшой нос и полные губы.

— Да, — сказал он правду, не желая ее обманывать.

— Ты бы убил Джейкоба?

Ее ресницы трепетали.

— Осторожнее задавай вопросы, малышка, — предупредил он.

Она подобрала ноги, впиваясь в него взглядом.

— Знаешь, Михаил, ты так привык пользоваться своей силой, что даже не хочешь задуматься, правильно поступаешь или нет.

— Он не имел права дотрагиваться до тебя. Он причинил тебе боль.

— Но он не знал об этом. Ты тоже не имеешь права дотрагиваться до меня, но делаешь это постоянно, — резонно заметила она.

Его глаза холодно блеснули.

— У меня есть все права. Ты принадлежишь мне. Он сказал это спокойно и мягко, но предостерегающе.

— И что важнее, Рейвен, я не причинил тебе боли.

У нее перехватило дыхание, она судорожно облизала губы.

— Михаил, — сказала она с сомнением, словно подбирая слова, — я принадлежу себе. Я человек, а не вещь, которой ты можешь завладеть. По крайней мере, я живу в Соединенных Штатах. И вернусь туда, поскольку собираюсь сесть в ближайший поезд на Будапешт.

Он улыбался, как охотник. Это была хищная улыбка. На краткий миг свет камина стал красным, и его глаза стали волчьими. Он ничего не сказал — просто смотрел, не мигая.

Рейвен, словно защищаясь, взялась за горло.

— Уже поздно, мне пора.

Она слышала, как колотится сердце. Что же это было, чего ей так хотелось? Рейвен точно знала, что эта ночь была самой прекрасной и пугающей в ее жизни и что она хочет увидеть его снова. Он сидел неподвижно. Она ждала, затаив дыхание. Ее охватил страх, и по телу побежали мурашки. Страх, из-за которого надо было уйти. Страх, из-за которого надо было остаться. Она обреченно вздохнула.

— Михаил, я не понимаю, чего ты хочешь.

Но на самом деле она не знала, чего хочет сама.

Он встал с грацией сильного зверя. Его тень укрыла ее. Мускулистые руки нежно подхватили Рейвен и поставили на ноги. Руки скользнули вверх по ее рукам, легким прикосновением легли на плечи, поглаживая большими пальцами шею. От этой ласки тепло разлилось в животе. Она была такой маленькой с ним рядом, такой хрупкой и уязвимой.

— Не пытайся покинуть меня, малышка. Мы нужны друг другу.

Его темноволосая голова склонилась ниже, он целовал ее веки. Рейвен ощутила, как по коже словно рассыпались крошечные угольки.

— Ты заставила меня вспомнить, что значит жить, — прошептал он своим гипнотическим голосом.

Его губы нашли уголок ее рта, и словно электрический ток прошел через ее тело.

Рейвен прикоснулась к его смуглой щеке, положив другую руку на твердую мускулистую грудь, словно желая сохранить между ними дистанцию.