Vrednost: Дети ночи

— Бедное дитя, бедное дитя…

— Что случилось? — спросила я у супругов. — Что произошло в этом доме? Где Роза? Где Христиан?

— Молодой хозяин заперт в подземелье, его охраняют пять оборотней. Они хотят вершить над ним суд за все его злодеяния, — ответила Марта и разревелась еще больше. — Ах, бедный молодой хозяин, бедный Христиан…

Я сурово посмотрела на Бориса, и тот продолжил рассказ жены.

— Ночью мы с женой не спали, все ждали исхода битвы. Пусть хоть тысячу раз простит меня Повелительница, но мы хоть и хотели ее победы, смерти нашему дорогому хозяину не желали. Так вот около полуночи в особняк ворвались десятки воинов. Они притащили нашего Христиана и заточили его в подвале. Они хотели его сначала убить, но тут вмешался их командир, кажется его зовут Вагнер, и племяннику хозяина сохранили жизнь. Теперь они хотят разорвать его на множество мелких частей, а потом сжечь и развеять его прах за городом.

— Продолжай Борис, я внимательно слушаю, — у меня начало появляться нехорошее предчувствие.

— Но племянник хозяина жив. Ваша же мать…Госпожа Роза получила известие о смерти мужа лишь сегодня утром. На ночь она приняла снотворное и закрылась в одной из камер подвала, воины ее трогать не стали. Сегодня же, когда Вашей матери стало известно, кто одержал победу, она попыталась убить своего сына Уильяма, но Марта ей помешала и тогда госпожа проткнула свое сердце.

— Она умерла…, - тихо произнесла Марта и с удвоенной силой разрыдалась.

Я застыла на месте. Новость о смерти матери выглядела какой-то нереальной. Роза, которая так любила жизнь от ненависти ко мне убила себя? Нет, этого не может быть! Не может…И тут мне вспомнились ее последние слова, когда она проклинала меня и отреклась. Во мне вновь ожил тот вечер, и я почувствовала, как слезы медленно текут по моим щекам. Мать, которая никогда не обращала на меня должного внимания, которая не занималась моим воспитанием, которая стала меня ненавидеть и попыталась сдать, все равно владела моим сердцем. Я любила ее несмотря ни на что. Она подарила мне жизнь, а это самое главное.

От таких мыслей слез стало еще больше. Марта вытащила из передника второй накрахмаленный платок и подала его мне, обняв со словами:

— Я всегда знала, что Вы любили ее.

Наконец мне удалось кое-как взять себя в руки.

— Марта, Борис я благодарна Вам за все, что Вы сделали для этой семьи, а особенно за жизнь Уильяма. Я только что была в Гротерском дворце и провозгласила, что в городе остается старый порядок правления. Мой сводный брат станет одним из правителей этого города, как и его отец. А пока я прошу лишь о двух вещах: соберите Уильяма в дорогу, так как я сама буду его воспитывать, и верно служите новому правителю и хозяину этого особняка Жаку Феррасу.

— Мы клянемся, — хором ответили супруги.

— Что ж, спасибо, что Вы остаетесь добрыми друзьями этого дома. Будут ли у вас какие-то пожелания?

— Нет, повелительница спасибо, — ответила за обоих супругов Марта. — Все наши желания итак сбылись. Мы очень переживали за судьбу маленького Уильяма, которого очень полюбили. Но теперь видно, что его жизнь в надежных и добрых руках. Да благословит Ночь, Вас, повелительница.

— Теперь Марта соберите Уильяма в дорогу, а пока Борис проводите меня в подвал. Я хочу повидать своего родственника.

Путь до подвала показался мне бесконечным. Пока я спускалась по лестнице, то в моей голове витали разные мысли. Наконец мы очутились на месте. Борис поклонился мне и стал подниматься наверх, явно не желая встречаться с охранниками Христиана. Я стала осматриваться по сторонам. Подвал представлял собой довольно просторное квадратное помещение. Под камеры была отведена особая комната, в которую собственно меня привел управляющий. Площадь делилась на шесть решетчатых помещений, где не было ни одного окна, а свет давали большие лампы, ввинченные в стену. Я подошла к той камере, где содержался Христиан, и велела охранникам удалиться. Те поклонились и тотчас же покинули помещение. Благодаря моим силам мне удалось открыть дверь камеры без ключа. Я зашла внутрь и застыла. Христиан был прикован руками и ногами к стене. На нем была серая порванная местами рубашка и холщовые штаны. К своему ужасу на полу мои глаза увидели лужи крови. Похоже, охранники вволю поглумились над своим пленником. Я поняла, что сглупила и не захватила с собой еды. Между тем Христиан поднял голову и уставился на меня во все глаза. Его взгляд обжигал изнутри.