Евгения Чепенко: Записки о "Хвостатой звезде"

Изогнулась, легла на пол и плавно расстегнула джинсы, положила ладонь на живот, медленно стянула их, лаская себя. Сделала березку, согнула ноги, и брюки полетели вслед за кофтой. Встала. Иекшар снова повторил попытку поймать меня, и снова попытка закончилась неудачей. Я перешла к финальным аккордам танца.

Призывно улыбаясь, спустила лямки лифчика, сначала правую, потом левую, затем расстегнула застежку спереди, и он полетел на пол. Провела ладонями по груди и, приблизившись, уселась на колени мужу, с удовольствием отметив его возросшее желание. Он весь напрягся и тяжело дышал. Я склонилась, едва прикоснулась губами к его губам, при этом мое обнаженное тело касалось его одежды и это возбуждало обоих. Иекшар приоткрыл рот, собираясь поцеловать меня. Я установила преграду в виде ладони. Он прерывисто вздохнул.

— Это и есть приватный танец, Тякшанни?

Я улыбнулась и закусила нижнюю губу. Догадливый мой сиросэкай.

Я провела ладонями по его телу, забралась сначала под кофту, затем под брюки. Он закрыл глаза и застонал.

— Ты победила.

Причем безоговорочно, любимый! Легко поцеловала его и соскользнула с коленей. Остался последний предмет одежды. Я отступила на несколько шагов назад, изгибаясь и вращая бедрами, положила руки на талию, подцепила тонкую ткань кружевных трусиков… наступила на свой ливчик, поскользнулась и сексапильно рухнула на пол. Иекшар сполз ко мне с кресла. Я увидела его недоуменный взгляд, все еще горящий неудовлетворенным желанием.

— Тякшанни, это тоже входит в твой танец?

Меня прошиб приступ смеха.

— Нет, но это входит в общую концепцию моей жизни!

Иекшар усмехнулся и вытянулся рядом, глаза его горели.

— Любимая.

— М?

— А могу я сам снять вот это. — Он указательным пальцем поднял краешек кружевного белья.

Я тяжело сглотнула и утвердительно кивнула. Иекшар проложил кончиками пальцев дорожку от бедра до груди и обратно, сел, зацепил белье, стянул и, подняв меня на руки, уложил на кровать.

Я, тяжело дыша, нетерпеливо наблюдала, как самый умопомрачительный мужчина во вселенной раздевается и, кажется, завидовала сама себе. Потом мозг перестал работать.

Мы приземлились в VIP-порту Кедровки. Я проводила Иекшара и передислоцировалась на утяшен Накареры.

Тэкара, что переводилось как мощь, оказался пожилым невысоким старцем, довольно крепким для своего возраста, хотя я еще пока не научилась до конца разбираться в этом вопросе. И о чудо! Дедушка мне безумно понравился! Мудрый, рассудительный, внимательный, он как никто другой подходил на роль посла. Мы сразу же нашли общий язык.

Помощник Накареры, Гумота, был не слишком говорлив и порывался называть меня "госпожой", пока ему в приказном порядке не запретили этого. Он также как и остальные члены команды "Бирюзовой скалы", был высок и по меркам сиросэкайи некрасив. Любопытно, сколько значения вкладывает этот народ во внешность, и насколько это значение странно в своем проявлении.

Вместе с послом я расположилась в рубке и наблюдала трансляцию заседания Союза Космических Держав по центральному экрану, оно продолжалось уже более четырех часов в большом зале частного туристического комплекса "Звездное небо" и подходило к концу. Нервы мои были на пределе, поскольку именно на выходе нашу (и вот тут важный нюанс: под словом "нашу" я подразумевала совсем не человеческую) делегацию должны были захватить мятежники.

Диктор увлеченно комментировал происходящее. Камера то и дело возвращалась к невозмутимым лицам командиров. Еще бы! Практически событие века! Раньше сиросэкайи, если и участвовали в подобных мероприятиях, а таких случаев в истории взаимодействия наших цивилизаций было два, то только в закрытых. Теперь по словам того же диктора, которые он умудрялся вставлять между выступлениями участников заседания, зрители становились свидетелями исторического события, когда правительства Сиросэкаи наконец решили сотрудничать в более широком смысле этого слова.

Единственное, чего мне хотелось к концу заседания, огреть тупого болтливого дядьку чем-нибудь тяжелым.

Закончились последние обсуждения. Делегации дипломатов стали понемногу выплывать из зала. Я наблюдала за Иекшаром. Его речь, да и Накареры тоже, не отличалась пафосом или вычурностью. С точки зрения сиросэкайи политические заявления выглядели заметно иначе. Коротко, четко, по существу вопроса.

Затем обязательное позирование участников СКД и гостей на крыльце под вспышками камер. Иекшару не слишком нравилась окружающая обстановка, но он держал себя в руках. Я неплохо изучила мужа за эти недели, чтобы частично понимать, что творится в его голове.