Дженнифер Барнс - Стертая аура

У меня в голове крутились более сильные выражения, но, учитывая присутствие мамы, я не решилась их озвучить.

Бабушка крепко обняла Лекси.

— Прости, меня детка.

— За что? — удивилась Лекси, смущенная тем, что все это происходит на глазах у многочисленных зрителей.

У школы собралась толпа зевак, приехало еще несколько пожарных машин.

— За то, что я не разглядела твой дар с самого начала, — объяснила бабушка.

Она всегда видела.

Лекси глядела на нее с радостью и недоверием.

— Правдовидение, — с гордостью объявила бабушка, указывая на фотографию. — Чрезвычайно редкий дар. Подумай, дорогая моя девочка, почему ты поверила сестре?

— Потому что она говорила правду, — отозвалась Лекси. И на лице ее медленно расцвела неуверенная улыбка. — Когда она произносила слова, они казались мне честными. Ясными.

— Правдовидение, — уверенно повторила бабушка. — Способность мгновенно отличать правду от лжи и убеждать в ней остальных без всяких доказательств. Только лишь своей горячей верой.

— Взгляд? — благоговейно прошептала Лекси. — У меня? Настоящий?

Она запрыгала, приплясывая, и даже после всех наших сегодняшних испытаний я не смогла не улыбнуться. После такого дня хоть кто-то должен быть счастлив.

— Так вот почему Дилан сразу же тебе поверил, — догадалась я. — Ты знала, что мой Взгляд — правда, и он не смог перед тобой устоять.

Лекси радостно закивала.

— Я тоже так думаю. Просто раньше я этого не замечала. — Она наморщила лоб. — Даже не могу вспомнить, когда это началось.

Начальник пожарной бригады вышел из школы для официального заявления. Он объявил, что кабинет математики выгорел дотла, так же, как несколько к нему прилегающих, но огонь удалось подавить и серьезно никто не пострадал. Что бы ни случилось с учителем математики, мистером Кисслером, его тело обнаружено не было.

— Он исчез, — шепнула я Лекси.

Она внимательно поглядела на меня, а потом кивнула.

— Да. Он исчез навеки.

— Простите, миссис Джеймс, — раздался рядом чей-то низкий голос. Я обернулась и увидела, что мама разговаривает с полисменом. — Мне нужно побеседовать с вашими дочерьми.

— Я ведь только что рассказала вам все в подробностях! — громко и недовольно обратилась к нему Лила. — Мистер Кисслер зазвал Трейси в свой кабинет и пытался ее соблазнить, а когда появились мы, он рассвирепел и принялся поджигать все кругом!

Когда закончится вся это шумиха, не забыть бы поблагодарить Лилу. Теперь я знаю, какую версию рассказывать полиции. То же самое повторят Дилан, Одра, Лекси, и — если она не совсем тупа, как пробка — Трейси. Лила верещала на редкость пронзительно, наверняка они все слышали.

— Моя мама знакома с мэром, и если вы сейчас же не оставите меня в покое... — раздался неподалеку еще один визгливый голос.

Я внимательно посмотрела на Трейси. Я знаю ее секрет, а она знает по крайней мере часть моего. Уверена — она никому ничего не станет болтать.

История, начавшаяся в Калифорнии с убийства Коди Парка, окончена, и, по странному стечению обстоятельств, с ней покончила я, в старшей школе маленького провинциального городка в штате Оклахома.

Теперь нас здесь больше ничего не держит.

То есть это я так думала, что не держит. И, разумеется, опять ошибалась.

— Закрой глаза и внимай тишине. Для того, чтобы научиться видеть, нужно сперва научиться слышать.

Я старалась не особо поддаваться бабушкиному бормотанию. В конце концов, после ее прошлой лекции по современной магии у меня открылся такой дар, какого ни у кого в роду не было. Даже у Шэннон.

Как только бабушка освободилась от кисслеровского заклятья, она наконец-то внимательно меня выслушала. Даже подобрала имя моим новообретенным способностям. Назвала меня вязальщицей.

— Редкий дар, — заметила она. — В нашем роду никогда не было вязальщиков.

Мне понравилось. Вязальщица звучит гораздо интересней, чем просто провидица. Безусловно, способность соединять судьбы людей, связывать их воедино накладывает огромную ответственность. Я всегда ненавидела ответственность, но поскольку Колин и Сара до сих пор не разбежались (к огромному неудовольствию звездной половины Эймори-Хай), я решила, что дело того стоит.

Рядом со мной подпрыгивала от нетерпения Лекси. Ее бабушкины уроки волновали гораздо больше, чем меня, однако для медитации она слишком живая и непоседливая. Лекси до сих пор на седьмом небе от счастья, и мысль о том, что она уже давно владеет своим Взглядом, просто узнала об этом позже, чем следовало, нисколько не омрачает этой радости.