Дж Андрижески: Чёрное на чёрном

— Боги… Мири… Мири… — он заговорил на другом языке, и исходившая от него боль усилилась. Затем он снова повторял моё имя, выгибаясь под моим ртом.

На несколько секунд, кажется, я не понимала, где нахожусь.

Я была осторожна… чертовски осторожна… но все равно изумлённо вскрикнула, ненадолго выпустив его изо рта, когда эта жёсткая часть его члена удлинилась. Когда через несколько секунд я снова поцеловала его, обводя языком эту его часть, Блэк поражённо вскрикнул, все его тело напряглось от шока. В этот раз ударившая по мне боль остановила моё сердце и едва не заставила меня потерять сознание.

— Мири… — его голос сделался тише, тяжелее. — Бл*дские боги… Мири… Мири…

Привязанность хлынула из него в меня, желание обладать, от которого у меня перехватило дыхание.

Теперь он говорил со мной на том другом языке.

Его тон изменился. Он оставался низким и тяжёлым от возбуждения, но звучал почти любяще, как будто он выражал привязанность.

— Liliere… liliere ilya… untielleres. Gaos… Мири… Мири…

Я осознала, что обхватываю рукой его талию, удерживая его и продолжая массировать другой рукой. Все его тело выгнулось прямо перед тем, как Блэк задрожал, издавая более надрывный крик. Я не могла думать из-за всего, что от него сейчас исходило. Его обе руки находились в моих волосах, стискивая так крепко, что я едва могла пошевелиться, но он меня не оттаскивал. Эта боль снова и снова врезалась в меня с таким количеством удовольствия, что я практически ничего больше не чувствовала.

Блэк начал двигаться вместе со мной, показывая мне образы в моем сознании, показывая, под каким углом расположить губы и рот, чтобы он мне не навредил.

— Бл*дь… — это прозвучало почти воплем, когда я начала делать так, как он показал. — Бл*дь…

Блэк сильнее выгнулся подо мной, а затем он начал посылать мне другие образы. В них мы трахались — жёстко, безжалостно.

— Открой свой свет… — простонал он. — Мири… открой… боги… откройся мне…

Я попыталась сделать, как он просил.

Какая-то часть Блэка врезалась в меня, снова останавливая моё сердце.

Когда я вновь прошлась языком по той жёсткой части его, я ощутила, как Блэк покидает своё тело. Я задалась вопросом, не потерял ли он сознание, но затем он застонал, голос звучал тише — тем самым сводящим с ума низким тоном, от которого мои руки сжимались, от которого мне хотелось причинить ему боль.

Блэк тоже почувствовал это и закричал громче.

Исходящая от него боль тут же усилилась.

— Я вот-вот кончу, — выдавил он. — Бл*дь… я не могу…. Иисусе, я не могу остановиться… Мири… Мири…

В моем сознании он сказал, что я могу выпустить его изо рта.

Затем он застонал, умоляя не делать этого, и тут же…

Он издал болезненный, протяжный крик, исходивший из глубины груди.

Затем его оргазм наступил.

Когда я осталась с ним, его пальцы сжались в моих волосах, другая рука так крепко стиснула моё плечо, что я заёрзала под его пальцами. На протяжении одного долгого момента Блэк не шевелился, лишь содрогался подо мной, все его тело выгибалось и прижималось к моему. Он двигался короткими рывками, помня о моем рте, но я чувствовала там сдерживание, даже когда он как будто снова покинул своё тело, издав более болезненный крик. Я осознала, что крепче сжимаю одной рукой его талию, удерживая его на месте, пока он стонал и бился в конвульсиях, затапливая меня этой болью как жидкостью.

— Мири… — это прозвучало уже шёпотом, но наполовину стоном. — Боги… Мири… Мири… untielleres… liliere, ilya . Боги… Мири… я, бл*дь, поверить не могу, что ты… я не могу поверить, что ты только что это сделала…

Неверие окрасило его слова.

Я ощутила, как он возвращается, и как какая-то часть его осознает, что мы сделали.

Я чувствовала, как он пытается уложить в голове тот факт, что я это сделала.

Та же мысль ударила по мне, принося с собой внезапный прилив страха… затем стыда… прямо перед тем, как из Блэка вновь выплеснулась эта боль, достаточно интенсивная, чтобы я ахнула. К тому времени я выпустила его изо рта и прижалась лицом к его животу, пытаясь привести мысли в порядок и подумать о том, что я только что сделала. Он не сказал мне остановиться.

Пусть даже перед тем как лечь в кровать, он сказал, что не хочет этого.

Он также говорил мне, что для видящих изнасилование может выглядеть иначе.

Он говорил, что видящие имеют меньше контроля над своими реакциями, особенно если долго не занимались сексом, и что люди пользовались этим фактом там, откуда он родом. Он говорил, что на Земле, на которой он был рождён, изнасилование видящего считалось «официально невозможным».