Блэк не стал ждать.
Мой нож — тот, что он вытащил из ножен в моем ботинке — выскользнул из рукава в его руку. В то же самое мгновение он схватил Йена за волосы, прижимая его голову к камню…
И перерезал ему горло от уха до уха одним резким движением.
Кровь брызнула кошмарным фонтаном.
Двое видящих, мимо которых проскользнул Блэк, схватили его секунды спустя, но даже я знала, что уже слишком поздно. Блэк полоснул глубоко — до самой кости.
Все тело Йена задёргалось после того первого фонтана крови.
Когда видящие оттащили Блэка назад, брызги крови покрывали его лицо, шею и грудь, а то, что осталось в теле Йена, разбрызгивалось вокруг, точно сломанный водопроводный кран. Процесс был смертоносно безмолвным — и почему-то все казалось ещё более брутальным из-за того, что это не произвело ни звука.
Я слышала, как тяжело дышит Блэк, вновь ощутила его боль. Я слышала, как туфли видящих шаркают по влажному камню. Один из них присел на корточки возле Йена, накрыв рукой рану на горле.
И вот уже самого Блэка удерживали, выкрутив руки за спиной, а мой дядя стоял над Йеном с убийственным взглядом.
Он посмотрел на Блэка, и его глаза напоминали металл.
Прежде чем я успела прийти в себя, он наотмашь жёстко ударил Блэка по лицу.
— Endruk et dugra… dugra-te di aros…
Он ударил его снова, ещё жёстче.
Я сделала шаг вперёд, но Блэк бросил на меня предостерегающий взгляд, говоря оставаться в стороне.
— Я, бл*дь, что сказал тебе, проклятый кусок дерьма…?
— Ты дал мне задание обеспечивать её безопасность, — ровно сказал Блэк. — Я делаю свою работу… дядя, — я отчётливо слышала едкость под поверхностной вежливостью этого слова. — Я подумал, что ты оценишь мою инициативность.
— Ты думал, я оценю это? — выплюнул мой дядя. — И отчего же у тебя сложилось впечатление, что я предпочту видеть его мёртвым, племянничек? Учитывая, что я уже заковал его в кандалы. Учитывая, что я уже заверил тебя и твою пару, что я об этом позабочусь…?
Взгляд Блэка оставался бесстрастным.
— Я нахожу этот риск неприемлемо высоким, — вежливо сказал он. — …Сэр.
— Вот как?
— Да. И учитывая, что я провёл весьма дотошную оценку риска со стороны данного индивида, я бы не сказал, что действовал без оснований.
— Он был братом видящим!
— Он был психопатом, — сказал Блэк, глядя моему дяде в глаза. — Зацикленным на твоей племяннице… чью личную безопасность ты только что возложил на меня. Я должен был спрашивать твоего разрешения перед устранением каждого риска, связанного с её персоной? Или ты просто предоставлял…
Лицо дяди Чарльза закоченело в яростной маске.
Глядя, как он сверлит взглядом Блэка, я впервые ощутила настоящий импульс страха.
Не только за Блэка, хотя и это присутствовало.
Я впервые ощутила страх перед этим мужчиной — мужчиной, которого я беззаветно обожала в детстве.
Когда я подумал об этом, дядя Чарльз взглянул на меня. Он нахмурился, как если бы услышал то, что проносилось в моей голове. Его выражение лица в эти несколько секунд смягчилось, но я не могла развидеть то, что промелькнуло за его отеческой маской.
Я увидела живущего там монстра.
— Бл*дь, ты балансируешь на острие ножа, маленький брат, — сказал он Блэку опасно мягким голосом. Эти зелёные глаза вновь блеснули как драгоценные камни, опять лишившись всяких эмоций. — Тебе лучше надеяться, что ты не свалишься оттуда… ради Мири.
То, как он легко и просто мог включать и выключать это, менять лица в зависимости от своих нужд, напугало меня почти сильнее, чем монстр, которого скрывала эта маска. Я встречала очень немного людей, которые вызывали во мне такую реакцию, но каждый из них определённо запомнился. Я видела это выражение у убийцы детей, с которым проводила беседу для Ника. Я замечала проблески этой безэмоциональности у Солоника и тех мужчин, с которыми Блэк познакомил меня в Бангкоке — тех, что ответственны за значительную часть торговли людьми в Юго-Восточной Азии.
Я видела это у серийного насильника и мучителя, с которым сталкивалась в Афганистане.
Дядя Чарльз взглянул на меня во второй раз, как будто он услышал и часть этого.
Я видела, как он с трудом контролирует гнев. Отвернувшись от меня и Блэка, он посмотрел на Йена, который явно был мёртв. Его конечности подёргивались, но кровотечение замедлилось до капания, указывая, что его сердце остановилось.
Мой дядя смотрел в его мёртвое лицо, стискивая зубы.
Затем он отвернулся и от Йена тоже, делая шаг назад.
Читать дальше