Richelle Mead: Рожденная Штормом

Голос сохранял раздражённый тон; не угрожал, а был просто раздосадован моим вторжением.

— Это я — извращенец? Ты думаешь, я не знаю кто ты, Евгения Маркхэм? Черный Лебедь по имени Одиллия. Кровопреступница. Полукровка. Наёмница. Убийца. — Он почти выплюнул последнее слово. — Ты одиночка среди себе или мне подобных. Кровожадная тень. Ты берёшься за что угодно, лишь бы платили. Поэтому ты даже хуже наёмницы. Ты шлюха.

Скучно. Меня называли большинством этих слов и раньше. Конечно, кроме моего собственного имени. Это было в новинку и несколько озадачивало. Но не настолько, чтобы дать ему это понять.

— Ты закончил с нытьём? А то у меня нет времени на этот трёп.

— А разве тебя сняли не на час? — ехидно поинтересовался голосок.

— У меня сдельная оплата.

— А-а.

Закатив глаза, я снова прикоснулась жезлом к кроссовку. На этот раз, вложив в него всю свою магическую силу, исходящую из резервов моего физического тела, а так же часть силы окружающего мира.

— Всё, поигрались и хватит. Если уйдёшь сам, мне не придётся делать тебе больно. Выходи.

Обладатель голосочка не мог выстоять против такого приказа и подкрепляющей его силы. Кроссовок задрожал, и из него повалил дым. Ой-ёй-ёй. Надеюсь, ботинок не пострадает. Монтгомери этого не переживёт.

Дым с рёвом вырывался наружу, собираясь в большую тёмную фигуру, ростом примерно на два фута выше меня. Со всем его сарказмом, я представляла развязную версию одного из эльфов Санта Клауса. Вместо этого, существо передо мной имело верхнюю часть тела хорошо сложенного мускулистого мужчины, в то время как его нижняя часть больше походила на небольшой смерч. Дым застывал в жёсткую серо-чёрную кожу, и у меня была одна-единственная секунда на то, чтобы подготовиться к подобному появлению. Я сменила жезл на пистолет, с щелчком вынимая обойму, для замены. Однако дух сразу же бросился в мою сторону, так что мне пришлось откатиться с его пути, продолжая оставаться в пределах границ круга.

Керес. Мужчина-керес — крайне неожиданно. Я-то ожидала увидеть какую-нибудь нежить, для которой требовались серебряные пули, или призрака, которому пули вообще не причиняли урон. Кересы были древнейшими духами смерти, первоначально помещёнными в ритуальные сосуды — канопы. Со временем, когда канопа изнашивалась, керес стремился найти новое пристанище. В нашем мире кересов оставалось не так много, и вскоре станет ещё на одного меньше.

Дух обрушился на меня, и я отрезала от него приличный кусок серебряным атамом. Я пользовалась правой рукой, на которой у меня был браслет из оникса с обсидианом. Даже без помощи кинжала, эти камни и поодиночке могли сыграть поминальный звон по такому мёртвому духу, как этот. Конечно же, керес зашипел от боли, тем самым упустив момент. Я воспользовалась этой заминкой, чтобы зарядить обойму с серебряными пулями. Почти успела, но через мгновение дух снова стоял надо мной. Удар одной из его огромных лап, отбросил меня на стену круга. Стены круга могут казаться прозрачными, но на ощупь неотличимы от кирпичных. Одним из недостатков поимки призраков в круг было то, что я и сама оказывалась в ловушке. Голова и левое плечо приняли на себя основную силу удара, и боль прокатилась по телу, вспыхивая маленькими искрами. А дух просто излучал самодовольство, что присуще всем самоуверенным злодеям.

— Слухи не врут, ты и в самом деле сильна, как говорят, но проявила глупость, попытавшись изгнать меня. Тебе следовало оставить меня в покое. — Голос кереса уже не был писклявым, сейчас он был глубоким, почти рокочущим.

Я встряхнула головой, одновременно не соглашаясь и избавляясь от головокружения.

— Ты выбрал не тот башмак.

Мне всё никак не удавалось зарядить эту чёртову обойму. Ни тогда, когда дух был готов снова наброситься, а обе мои руки заняты. Кроме того, я не могла рисковать потерей чего-либо из своего оружия.

Керес приблизился, и я опять ранила его атамом. Раны были небольшие, но сам кинжал действовал на него, как яд. На некоторое время это заставит его потерять часть силы, если только я смогу продержаться столько. Я снова замахнулась, но дух опередил меня и, схватив за запястье, сжал его, выворачивая на излом и заставляя меня выронить кинжал и закричать. Я надеялась, он мне ничего не сломал. Лучась довольством, керес обеими руками схватил меня за плечи и поднял на уровень своего лица. Его глаза были жёлтыми с прорезями зрачков, как у змеи. А дыхание было горячим и источало смрад гниющей плоти, когда он заговорил: