В этот раз ее мир кренился и вращался. И от этого чуда у нее перехватывало дыхание.
Следующим утром Мара стояла в самом центре Уан Керн Вилладж, окруженная таким количеством Макдугаллов, М’кдугаллов и другими горцами, призрачными и во плоти, что сильно подозревала – в будущем она много недель может видеть сны в клеточку.
Впрочем, она не будет возражать.
Она влюбилась в Хайленд со страстью, в существование которой никогда раньше не верила. Простые звуки мягких, напевных голосов и низких переливов смеха членов клана и друзей, приехавших на открытие памятника, наполняли ее теплом и счастьем.
Так же, как и славословие ее лондонского поверенного, Персиваля Комба, который прибыл сегодня ранее утром, чтобы засвидетельствовать церемонию и заверить Мару, что Рэйвенскрэйг принадлежит ей, а все условия соблюдены.
И это случилось за много месяцев до того, как прошел оговоренный год.
Погода этого дня тоже благоприятствовала ей, еще и безоблачное синее небо улыбалось сверху присутствующим. А легкий ветерок вздыхал в вереске, подслащивая воздух приятным запахом березы.
Даже Юфимия запаслась теплым словом, утверждая, что она хорошо отдохнула в своем домике с толстыми стенами, защищенная знанием, что есть друзья Алекса, и только нужно крикнуть о помощи, если бы ее сон был нарушен призраками.
Рэйвенскрэйг теперь посещало на одного призрака меньше, и Мара не могла вспомнить, когда была такой счастливой.
Горячий Шотландец тоже выглядел счастливым.
И удивительно непринужденным в клановом пледе Макдугаллов, а его споран притягивал все взгляды.
Она дотянулась до руки Алекса, и ее отец загудел слова посвящения каменной пирамиды.
«… доброй памяти сэра Колина Макдугалла и леди Изобэль, тех, кто были первыми и проложили тропинку тем, кто пришел потом…»
Она не вслушивалась в произносимую им речь, слыша только счастье в его голосе.
«… больше гордости, чем я могу выразить словами…»
«… переполнится мое сердце при виде того, как он надевает свое кольцо на палец моей маленькой девочки…»
Она развернулась лицом к Алексу.
– Что он сказал? Я, по правде говоря, не прислушивалась.
– Я это заметил, – произнес тот, улыбаясь.
Потом повел ее к пирамиде, где ее отец, Мердок и Персиваль Комб стояли и сияли, как павлины. Он опустился на одно колено, но, прежде чем взять ее руку, он расстегнул споран и, как фокусник, вынул оттуда кольцо с топазом, окруженном бриллиантами.
– Мара Макдугалл, я говорил тебе, что хотел просить твоей руки в традициях Хайленда и делаю это сейчас, – заговорил он, и его голос заглушал звуки одобрения. – С благословения твоего отца и при этих свидетелях, я говорю тебе, что хочу, чтобы ты принадлежала мне.
Его глаза были полны любви.
– Примешь ли ты меня, Леди Рэйвенскрэйга?
– О, да! – Мара следила за тем, как он надел на ее палец кольцо, выглядевшее как средневековое. – Я буду любить тебя в этот день, в эту ночь и во все наши остальные дни до бесконечности, Лэрд Рэйвенскрэйга.
Пронзительный визг волынки Эрчи закончил этот пикантный момент, когда тот материализовался рядом с ними, блестя глазами и надувая красные щеки. Среди всеобщего возбуждения никто не заметил его нетрадиционного появления, и что Алекс и Мара воспользовались возможностью и сбежали.
– Итак, – заговорила через некоторое время Мара, шагая по безлюдной дорожке к замку. – Где ты взял это кольцо?
– Оно тебе не нравится?
– Нравится, – ответила она. – Но оно выглядит как средневековое. Так и есть?
Он кивнул.
– Наколдовал на кейли , – с довольным видом признался он. – Я создал его в тот момент, когда узнал, что твой отец одобряет наш союз.
– Он тебе действительно нравится, не правда ли?
– Ну, да, – согласился Алекс. – Здорово было наблюдать за ним в таком приподнятом настроении. У него большие мечты, и он видит сердцем. Настоящий горец, даже если и не родился на Шотландской земле.
Он бросил на нее быстрый взгляд.
– Ты была так добра, назвав меня лэрдом . Он будет слагать истории об этом. Хайлендский лэрд в качестве достойного сына!
– Но ты лэрд Рэйвенскрэйга! – произнесла она, как будто думала именно так. – Разве твой король не даровал тебе грамоту, жалующую эти земли и собственность?
– Ох, любимая, – он привлек ее в свои объятия. – Это было и прошло. Забыто.
– Ну, а я это не забыла. – Она отошла от него и достала тонкий пакет из кармана пиджака. – Мой подарок тебе на помолвку.
Читать дальше