Элли Маккей - Горец в её постели

– Если ты сделаешь такой выбор.

– Если? – Алекс едва не разрывался от надежды. – Я не желаю ничего более столь отчаянно. Обладать и жить с моей леди.

– О, Боже! – Мара посмотрела на него. – О чем она говорит?

– Только то, что выбор за ним, – она протянула великолепную рубиновую брошь. – Гелиотроп Далриады исполняет три желания, – сказала она, внезапно очутившись перед ними. – Очень давно он проклял себя вторым желанием. Однако…

– Осталось третье? – Алекс уставился на брошку. Рев в его ушах стал оглушительным.

Женщина кивнула.

– Загадай свое желание, сэр Алекс, и я заберу брошь в свое королевство. Мы долго ждали ее возвращения.

– Как я ждал… – Алекс поспешно закрыл рот и посмотрел на руку.

Брошь покоилась на его ладони, она пульсировала теплом, посылая озноб по всему его телу.

Озноб и надежду.

– Мара. – Он повернулся к ней и увидел, что в ней бьется та же самая надежда. – Это может не сработать, – предупредил он. – Не печалься, если не получится, и если что-то случиться со мной.

Послышался звонкий упрекающий смех.

– Случится только то, что ты пожелаешь. У Гелиотропа сильная магия, как ты должен знать!

И это все решило.

Он знал.

Так что он притянул к себе Мару, крепко обнял ее. Сердце сжалось, когда к ним прильнул Бен, чей глупый хвост все еще качался.

Слеза покатилась по щеке Алекса, он посмотрел вниз на собаку и на долю секунды увидел не Бена, а Рори.

А потом он загадал желание.

Но ничего не произошло.

Горы не задрожали, небеса не разверзлись. И мир вокруг не вращался и не сжимался, как это иногда происходило.

Все было совершенно нормальным.

Обычным .

И в этот миг он понял.

– Мара, смотри! – он разжал руку и уставился вниз на пустую ладонь. – Она пропала. Брошь исчезла и твоя зеленая леди вместе с нею.

– А ты снова здоров! – всхлипнула она, дернув его килт вверх и глядя не на свой любимый орган, а на гладкие, без шрамов бедра Алекса. – Шрамы тоже исчезли.

Алекс расстегнул свою рубашку и распахнул ее, оглядывая грудь. На ней также не было шрамов. И его боль пропала.

Все, что осталось – это его счастье.

И женщина, которую он любил больше, чем тысяча вечностей. Он по-настоящему мог ее сделать своей. И именем, и телом. Но она немного отошла от него, и ее плечи резко опустились.

Он шагнул за ней и прижал к себе.

– Мара, любимая Мара, что с тобой? – он осыпал дождем поцелуев ее лицо, откинул ее волосы назад и пригладил. – Разве ты не счастлива за нас?

Она смотрела в сторону, ее губы дрожали.

– Я н-никогда не была счастливее, – ее голос ломался. – Но мне стыдно, что я сразу не поверила тебе. Завтра церемония открытия, и… – она прервалась и яростно утерла слезы. – Мой отец будет читать слова на мемориальной доске, почитая людей, которые тебя погубили!

Она обхватила себя руками, чуть ли не в конвульсиях:

– Я остановлю церемонию, – поклялась она. – Я разберу пирамиду, а мемориальную доску утоплю в устье.

К ее удивлению, он рассмеялся.

– Ты не сделаешь ничего подобного. Я запрещаю.

– Ты – что? – она моргнула

– Я сказал, что запрещаю это, – повторил он, взял ее за руку и повел прочь от холма. – Только, в отличие от того раза в магазине Димблеби, когда я пытался помешать тебе купить мою кровать, на этот раз я подразумеваю именно это.

– Но как ты можешь? – Она поспешила за ним, чтобы успеть за его большими шагами. – Зная, что мы сейчас совершаем.

– Точно. – Он остановился и крепко поцеловал ее. – Церемония пройдет так, как запланировано, из-за того, что мы знаем. Как упорно ты работала. Сколько ни в чем не повинных людей ждут завтрашнего дня. И каким счастливым этот день сделает твоего папочку.

Он снова двинулся вперед.

– Ты думаешь, что я подарил бы ему споран Макдугаллов, если бы не оставил прошлое в прошлом? И я не откажу ему в дне, когда он сможет предстать во всем блеске.

– Так что, ты делаешь это для моего отца?

– И для себя. – Он скользнул по ней взглядом. – Не думай, что я настолько бескорыстен.

– Тогда что ты имеешь в виду?

Он сверкнул ослепительной улыбкой.

– Просто, когда мы вернемся на кейли , и если я смогу поймать его наедине, к его обязанностям назавтра добавится очень особенное сообщение.

– Ах, Алекс! – воскликнула она. – Ты собираешься просить у него моей руки?

– Так, как следует делать это горцу, да. – Он глядел на нее с озорным блеском в глазах. – Как будто ты не знала.

Тем не менее, она не смогла ответить ему.