Матильда Старр: Проклятие на троих [СИ]

— Не прикасайся, — она старалась говорить строго, весомо, чтобы у него и мысли не было ослушаться, — и вообще держись подальше. Лучше там! — кивок в сторону дальнего угла.

Кажется, прозвучало не строго и весомо, а испуганно и беспомощно.

Парень удивился:

— А зачем ты тогда меня сгода позвала?

Маша вздохнула: если бы она знала.

— Да я не звала… Это вроде как подарок.

Да уж. На деньт, которые были заплачены за этот «вроде как подарок», можно было стопку книг купить. Или хороший альбом с репродукциями. Причем действительно хороший. Или… Да какая разница, что, если вместо горы полезных вещей ей досталось пятнадцать минут с этим… Она бросила короткий взгляд на парня… С этим вполне симпатичным и воспитанным молодым человеком.

— Бывает, — понимающе улыбнулся стриптизер.

Улыбка у него была приятная, обычная. Не такая глупо-соблазнительная, как у остальных его коллег по цеху.

Неужели она проспорила, и этот парень действительно не вызывает у нее никакого отвращения? Ну тем лучше. Проще будет пережить отведенные на подарок минуты.

Она улыбнулась в ответ:

— Можешь считать, что у тебя кратковременный отпуск. Танцы танцевать мне не надо.

Он легко согласился, прошел вглубь кабинета, уселся на диван, кивнул в сторону пива.

— Твое?

Маша пожала плечами:

— Вроде бы да, но бери, если хочешь.

— Нет, мне на работе нельзя, — он опять улыбался, и эта его улыбка так и норовила распространиться на все вокруг и угнездиться на ее лице тоже.

Они помолчали недолго. Странно, но Маша не чувствовала неловкости. Ей было… Пожалуй, интересно. Только она собиралась что-то спросить, заговорил он:

— Ну начинай!

— Что начинать? — не поняла Маша.

Он продолжал улыбаться:

— Как же, расспрашивать, как я докатился до жизни такой!

— И в мыслях не было, — буркнула она.

Ей вдруг стало неловко, потому что он, кажется, угадал. Она собиралась спросить что-то похожее, просто он ее опередил.

— Было-было, — он опять улыбнулся. — И вообще тебе все здесь не нравится.

А теперь она рассердилась:

— А ты ясновидящий? Гадаешь по выражению лица?

Почему она стала задирать стриптизера, она и сама не поняла. Может, потому что его догадка оказалась неверна. Вообще-то ей тут уже почти нравилось.

После появления в картине этого вечера пива в безопасных бутылках, все здесь стало если не симпатичным, то, по крайней мере, сносным. А когда в кабинке нарисовался он, такой… человеческий что ли, ей даже стало любопытно. На какое-то короткое время. Очень короткое. Потому что он все испортил!

— Нам ведь необязательно разговаривать, да? — сказала она парню. — Если ты просто помолчишь… сколько там осталось времени?., будет очень здорово.

Что-то в его глазах промелькнуло такое, что Маша тут же пожалела о своих словах.

Да и вообще, что это она? Нормальный парень. Ну работа у него такая. Да, Маше не нравится, но в конце концов это не ее дело!

И вообще, он вошел в положение, развлекает тут ее. Все для клиента. Не хочешь танцев — давай разговаривать… То есть ведет себя очень даже прилично… а вот она хамит.

У Маши у самой отвращение вызывали люди, которые не слишком вежливы с официантами, продавцами, уборщицами в присутственных местах. Казалось бы, человек работает для того, чтобы тебе было комфортно и уютно — так поблагодари, а не делай вид, будто ты пуп земли!

А теперь получается, что она сама та самая хамка… Некрасиво.

Маша уже набрала воздуха, чтобы извиниться, но не успела: парень поднялся с диванчика: — А знаете, я передумал, — тон был уже не таким дружелюбным, а еще этот резкий переход на «вы»… — У нас по программе приватный танец, так что приватный танец и будет. А уж как он вам достался, нужен ли — это вы с тем, кто вам такие подарки делает, обсуждайте! Мое дело маленькое: заказ получен, должен быть отработан.

— Но я… Извини. — забормотала Маша, но было поздно.

Он подошел к двери, повернул что-то похожее на рубильник, и музыка стала громче, а полумрак в кабинке — гуще. Маша вжалась в диван. Сколько там времени еще? Вроде минут пять уже прошло, так что осталось…

Она не успела уловить, когда стриптизер оказался к ней слишком близко. Так близко, что она даже услышала запах его парфюма — что-то сладковато-терпкое… Ну уж нет, обнюхивать посторонних мужчин она не соглашалась. И вообще — никто не мешает ей уйти из кабинки.

Вернее, мешает. Дорогу преграждает этот самый посторонний мужчина.

Маша уже хотела оттолкнуть его и прошмыгнуть мимо, но тут же над ухом раздался его голос. Теперь он был не таким непринужденным, как в начале их встречи — появились нарочито бархатные нотки, от которых так млеют девушки: — Предупреждаю, трогать артистов руками запрещено. Штраф такой, что лучше на это не нарываться, — этот текст он произнес томно и с придыханием, но угрожающий смысл от этого никуда не делся.