Матильда Старр: Пирожки для принца [СИ]

Соню реверансам никто не обучал, так что она так и осталась стоять истуканом. Но улыбку на всякий случай тоже изобразила.

Теперь, когда принц был при параде, она уже могла рассмотреть его глаза. Зеленые. Под черными ресницами. Они смотрели совершенно невозмутимо, словно несколько минут назад венценосная особа не пряталась от нее за бархатной занавеской. Следовало признать: принц хорош собой. Но не той смазливой диснеевской красотой, которой ожидают от принцев. Грубоватое лицо с тяжелым подбородком, четкие скулы, густые темные брови при светлых как лен волосах — она где-то слышала или читала, что это признак породы… В общем, что там у него с характером, королевством и склонностью к насилию, сказать трудно, но за внешние данные оценка наверняка была высокой.

— Я рад, что вы наконец почтили нас своим присутствием, дорогая Соня. Готовьтесь к свадьбе. Кларина вам поможет, — сказав это, принц вышел из комнаты.

М-да… Что ни говори, знакомство получилось несколько скомканным и скоротечным.

Хоть бы у этого представителя агентства кошелек скорей украли!

Тело словно пронзил слабый разряд электричества. Неожиданно. По ощущениям похоже на что-то из сеансов физиотерапии, когда мышцы сокращаются сами по себе. Не очень приятно, но терпимо.

— Ты что творишь, негодяйка? — судя по взгляду, приставленная к ней соглядатайша, как там ее? — Кларина, была в бешенстве.

Соня стала перебирать в уме все свои возможные проколы. Ворвалась к принцу в спальню? Не поклонилась должным образом? Что еще? Остаётся надеяться, что за такие вольности тут нет особых наказаний.

— А что я творю? — глупо гадать, лучше спросить напрямую.

Тётка схватила её за руку и потащила по коридору. Остановилась она только в комнате. Выгнала прочь девушек, занятых, кажется, влажной уборкой, убедилась, что дверь закрыта и, понизив голос, спросила:

— Ты кого там прокляла?

Час от часу не легче! Вот уж чего не думала делать никогда в жизни, так это кого-то проклинать.

— Никого! И в мыслях не было, — совершенно честно ответила Соня.

Тётка недобро зыркнула на нее.

— Так уж и не было. Аж иглы красные полетели!

Что-то странное старушке мерещится. Соня никаких игл не видела, так что предпочла просто пожать плечами в надежде, что эта странная беседа как-нибудь сойдет на нет сама собой. Но Кларина и не собиралась оставлять ее в покое:

— Вспоминай, о чём думала, кому зла желала, когда его высочество уходить засобирался?

Не отвяжется ведь! Соня задумалась. Вроде бы она тогда крепко переживала, что ничего об этом чёртовом мире не знает, а объяснять ей никто не торопится, и недобрым словом вспоминала представителя агентства. Точно, вот оно!

— Я подумала, — тихо проговорила она, — что неплохо бы, чтобы у представителя агентства кошелёк украли. Ну, чтобы он того… из запоя-то… — Она зажмурилась, ожидая на свою голову новой ругани и недовольства. Но тётка вздохнула с облегчением.

— Хвала Оракулу! Этот из ваших, мало чего понимает. Может, и не догадается, что это порча, когда кошелёк сопрут-то.

— Сопрут? — что-то уж очень уверена в этом Кларина. — Это же не обязательно. Может, обойдётся? Я же просто так, в сердцах подумала.

— Обойдётся! — усмехнулась Кларина. — Ты, девка, вот что. Если такая горячая, думай, что думаешь. Особенно когда злишься на кого-то. И зла людям так запросто не желай, а то не успеешь оглянуться, и вместо царской опочивальни в тюрьме окажешься. Тут с этим строго.

Думай, что думаешь, — легко сказать!

— Как же мне это контролировать? Оно же само…

— А ты когда злишься, злись на то, что есть. Вот думаешь о человеке плохо — и думай: он такой-то нехороший, такое-то сделал. Ох и злюсь же я на него! А вот всяких «чтоб его кондрашка взяла» — не смей! Дар у тебя недюжинный, я смотрю. Но это палка о двух концах. Не справишься — доведёт до беды.

Соня притихла. Дар у нее… Просто голова кругом от этого всего.

Но с даром она и после разберется. А вот то, что сварливая тётка жизни ее учит, проявляет что-то похожее на заботу — это хорошо. Может, не такая уж она и противная. И раз уж у них идет вполне себе мирная беседа, надо попытаться что-нибудь разузнать.

— Скажите, Кларина, а вот те девушки… Невесты, которые до меня сюда прибывали, что с ними стало? — осторожно спросила она. — Куда они делись?

Та округлила глаза:

— А куда они денутся? Сидят во дворце, деньги казённые на наряды переводят, пока есть такая возможность, — о девушках она говорила без особой приязни.