Наталья Мазуркевич - Побег без права пересдачи

Лось приревновал и решил доказать, что и он не робкого десятка. Над головой царя-батюшки пронесся артиллерийский заряд слюны и упал в тылу врага. Я повисла на поводе, надеясь хоть на мгновение удержать животинку, если она решит сравнять счет.

Жабка была выше низменных порывов. Она напряглась и прицельно стрельнула в потолок, чтобы снаряд срикошетил от потолка, и… Судя по опасно покрасневшему лицу Виты, полы придется мыть нам. И хорошо, если тряпки выдадут.

— Жабка! — фыркнула я на животинку.

Зря. Меня она любила больше разборок с лосем. Прическа вновь стала нерукотворным эксклюзивом.

Между тем наша часть занавеса наконец открылась, и я была вынуждена поджать конечности и терпеть, не издавая ни звука. Жабка, эта мелочь нехорошая, пользовалась ситуацией, как будто в последний раз до любимого тела дорвалась.

Начался монолог Джейса, рассуждавшего о превратностях судьбы: скудоумии папаши, принцессе, что ждала его в далекой колокольне, и проклятом белом маге, который — нет чтобы деньгами взять! — отправил беднягу по болотам шляться и жабок стрелять. Взглянув на количество тушек, свисающих с пояса Царевича, любая Жабка скорее самоубилась бы о дерево, нежели радостно рванула навстречу болотнику. Любая — но не наша.

Наша выбрала третий вариант. Горделиво тряхнув головой, она стрельнула глазками в предполагаемого мужа, припомнила, как он пытался добиться ее расположения на репетициях, и… отвернулась. Трейс сквозь зубы выругался: он начал подозревать, что придется попотеть не только от зимнего парадного камзола (другой нам не уступили), но и от упертости нашей животины. Видя такую несправедливость, на дыбы встал лось. У закулисных задергался глаз. Левый. У всех.

«Как мне за себя квакушку взять? — взревел Джейс. — Квакушка не ровня мне!»

Жабка была точно такого же мнения о своем «избраннике» и гордо повернулась спиной к этому странному существу, раскричавшемуся на ее любимом болоте при ее любимой хозяйке. Такое не прощалось. Джейс сглотнул. Я поперхнулась и повисла на поводьях. Жабка ликовала. Так ее еще никогда не любили! Чую, еще немного — и выгуливать противную тварюшку придется мне. Уезжать после нашей пламенной любви она не пожелает.

— Беги! — крикнул Трейс из-за кулис.

Посол спешно отбыл домой, спасаясь от нашего зверья, а потому мы отдувались своими силами.

— Знать, судьба твоя такая!

Джейс недовольно обернулся в сторону кулис, встретился взглядом с лосем, под копытами которого треснула сцена, сглотнул и потянулся к Жабкиному поводу. Наша царевна негодовала! Ее повод! Грязными руками! Какой-то плебей! Нет, любимая хозяйка, это что за произвол?!

Я ясно читала жесточайшее негодование в больших глазах пупырчатой красавицы, но поделать ничего не могла. Работа — она такая. Приходит — и сковородкой по голове. А потом еще раз, и еще, и еще… Жабка, ты слишком рано поняла, как несовершенен этот мир. Я предательски сунула повод скорчившемуся под весом Жабкиной лапы Джейсу.

— Откормили, — шепотом простонал он.

— Похудела, — не согласилась я.

Болотник неодобрительно зыркнул на меня из-под косой принцевой челки и потащил Жабку к лосю. Нам предстояла битва титанов. Выжить мог только один.

То и дело поворачивая голову ко мне, Жабка понуро брела за кулисы, как дева на заклание. Глаза ее были так печальны (то есть так горели нескрываемым азартом), что лось невольно сдал назад и пригнул голову, отчего кончики рогов выглянули в зрительный зал. Увы, мне от этого легче не стало.

По полу потянуло холодком: местные умельцы жаждали узреть, что же так привлекло земноводное, и не постеснялись воспользоваться телекинезом, сдвигая кулисы. Я только шепотом выругалась (благо, усиление голоса на меня еще никто не кастовал) и скучковалась помощнее. Если это свои же сделали, чтобы на иллюзорные кустики сил меньше тратить, то!..

— И собрался народ, — вещала из-за кулис Вита, — и хотел он узреть величайшее событие современности. И куплены были все билеты, и ждали только выхода главного героя!

На сцену вырвался лось, пронесся за другую кулису и затих, но бывалая болотница не растерялась, взяла себя в руки и продолжила:

— Но потерялся гужевой транспорт, пробки на дороге образовались, кони взбрыкнули, и разбежался кортеж Ивана. А сам Иван подумал и решил…

На сцену вытолкнули недоумевающего Джейса. Сценарий менялся на глазах, но где наша не пропадала!

— А не пойти бы всем далеко и надолго! — озвучил больше свои мысли болотник, обернулся к Жабке, которая, может, и не обладала интеллектом вундеркинда, но намеки и интонации вполне себе понимала, и, сглотнув, исправился: — И мне пора! Опаздываю! Как есть опаздываю! К любимой моей, дорогой и нежной!