Мария Захарова - Черта - прогулка по грани

— Клоун.

— Уж лучше клоун, чем нытик.

— Ох, и достали меня твои шуточки, — пожаловался один, чтобы получить в ответ широкую улыбку другого.

— А меня твой вечный пессимистичный настрой. Что ты право, радоваться надо. Видишь, птички.

Сменив стакан на краюху хлеба, он принялся подкармливать голубей, шатающих по тротуару в поисках человеческой подачки.

— Про ворон забыл, — недовольно буркнул собеседник.

— Ладно, сколько?

— Ты уже исчерпал.

— Чё, только по три?

— Достаточно, на мой взгляд.

— Жадина.

— Тоже мне, нашелся "широкая" душа. На своих-то не ставишь.

— А что мои? — он округлил глаза. — На моих неинтересно.

— Это тебе неинтересно.

— А-а-а, хочешь в крылатиков заделать. Обелить? Давай, попробуй, мне не жалко.

— Так уж и не жалко?

— А что? Одним меньше, одним больше — фигня.

— Как мы заговорили! Что-то раньше я не наблюдал подобной щедрости.

— Может смотрел не в ту сторону? — он изобразил глаза навыкате и вечную "ухмылочку Гуимплена".

— Точно клоун, — фыркнул смотрящий, стараясь подавить улыбку.

— А то! Комедиант!

— Это не новость, — пробормотал оппонент, пристально разглядывая парочку, устроившуюся в тени деревьев.

Молодой человек, прислонившийся к шершавому рельефу коры, и девушка, прикорнувшая в его объятьях. Искрящееся сияние подруги, вгрызающееся в темную ауру обнимающего, прокладывало светлые дорожки к сердцу парня, и это заставляло его расплыться в умилении.

— Глянь, — он подергал сидящего рядом за рукав, привлекая внимание, — как красиво.

— Хм… — прозвучало недовольно.

— Жмотишься? — он рассмеялся, отчего голуби замерли на мгновенье, а затем, расправив крылья, устремились в небо, устроив фееричное представление с купанием в воздушных потоках.

— Язва, — сквозь зубы рыкнул сосед, скрестив руки на груди.

— А ты говоришь… "больше — меньше".

— Тебя что, не учили, что хвастаться нехорошо?

— Как же, — они обменялись взглядами, — с таким учителем как ты — забудешь.

— Все! Не по теме.

— Как скажешь. Три — это предел, и с главным определись уже. А то знаю я тебя, начнешь прыгать с одного на другого в угоду собственному тщеславию. Проигрывать-то не любишь.

— Я?

— Уехал цирк.

— А шапито остался! Ой, смотри, наши! — радостно воскликнул он, указывая на ругающуюся на тротуаре пару.

— Извращенец!

— Святоша!

— Зациклился?

— А сам то!

На этом обмен любезностями на время прекратился, оба устремили взоры на молодых людей, выясняющих отношения.

— Мара. Хватит убегать! — Руслан схватил девушку за руку, вынуждая остановиться. — Это глупо! Давай поговорим, — последнюю фразу он все же смог выговорить относительно спокойно.

— Не о чем нам разговаривать, — отрезала Тамара, пытаясь освободиться.

— Что ты как маленькая?!

Надаров бесился. Его до чертиков раздражало ее нежелание обсудить произошедшее. После дрянного "выступления" Натальи в "Серебряном шаре", оперативник места себе не находил. Несколько сломанных стульев, пара пустых бутылок виски в мусорном ведре и косые взгляды сослуживцев стали говорящим воплощением его неудовольствия самим собой.

Когда Руслан получил сообщение, что Береза вошел в здание, он ощутил выброс колоссальный адреналина в кровь. "Мы его сделаем", — кричал азарт оперуполномоченного до тех пор, пока Надаров не увидел сопровождающих Березина людей. Это даже на ныряние в прорубь не походило. У Руслана не просто дыхание вышибло, ему кислород перекрыли, отрубив систему жизнеобеспечения.

Тамара. Среди них была Тамара, та, о ком он просто не мог не думать. В коротком облегающем платье насыщенного синего цвета с глубоким декольте она шла рядом с подозреваемым, сияя обворожительной улыбкой, а Березин пожирал ее горящим взглядом. Сердце и разум Надарова выпали в осадок; одно свихнулось в заходящемся ритме, другой — зашкалил, запутавшись в предположениях. Ничего хуже оперуполномоченному переживать не доводилось.

На его озлобленное "Дьявол" Наташка сверкнула загадочной ухмылкой, о значении которой мужчина так и не успел расспросить, а затем заговаривала ему зубы на протяжении получаса, выставляя себя эдакой ластящейся кошечкой, что жаждет полакомиться "сливками" немолочного происхождения. После начался хаос со звоном бокалов, визгом разлетающихся тарелок и обливанием шампанским, о начале которого его даже не предупредили, как потом выяснилось для пущей достоверности переживаний.