Холли Блэк: Самая холодная девушка в Коулдтауне

— Информацию о чем? — спросила она, нахмурив брови.

— Об алкоголе. Про то, как он удерживает тебя от перевоплощения.

— Где, по-твоему, я должна про это сообщить?

Данте свернул крышку с бутылки и сам немного отпил. В этот момент Матильде показалось, что все его тело пышет жаром.

— В Сети есть форумы для людей, которым приходится сдерживать кого-нибудь в течение восьмидесяти восьми дней. Такие люди находят там друг друга, обмениваются советами, как удержать человека на привязи и что делать, если он умоляет дать ему крови. Ты ничего такого не видела?

Матильда покачала головой:

— Я уверена, что методы усмирения уже стали темой самых бурных обсуждений. Вряд ли я смогу сообщить что-нибудь такое, чего они еще не знают.

Данте усмехнулся, но это была горькая усмешка.

— Еще там есть имена всех людей, пожелавших стать вампирами. Существуют сайты, напоминающие всем укушенным, что сам факт укуса инфицированной личностью ничего не значит. Чтобы стать вампиром, нужно, чтобы укусил именно вампир. Можно найти описания различных уловок, которые помогают привлечь внимание вампира.

— Каких, например?

— Я встречался с девушкой, сделавшей на своих бедрах тоненькие надрезы, перед тем как отправиться в клуб на дискотеку. Она надеялась, что, если там появится вампир, его привлечет исходящий от нее запах.

Данте уже не казался экстравагантным или возбужденным парнем. Скорее, он выглядел понурым и сломленным.

Матильда улыбнулась ему:

— Наверное, чтобы привести тебя в Коулдтаун, она была бы лучшим выбором, чем я.

Данте ответил на ее улыбку грустной усмешкой:

— Самое скверное заключается в том, что Лидии не удастся заполучить то, к чему она стремится. Ее ждет участь человека-прислужницы при каком-нибудь вампире, который надает ей кучу разных обещаний, но никогда не превратит в себе подобную. Чего они хотят в Коулдтауне меньше всего, так это появления новых вампиров.

Матильда вообразила, как Лидия и Джулиан танцуют на непрерывном Балу Вечности. Она представила себе их на одной из картинок, которыми были забиты Фейсбук и Фликер и на которых бродившие по улицам люди пытались обменять чашку, заполненную кровью, на свою собственную смерть.

Когда Данте протянул ей бутылку, она притворилась, что пьет, — в канун пятьдесят восьмого дня с момента инфицирования Матильда начала протрезвляться.

Поднимаясь на ноги, она обхватила Данте за талию и притянула к себе, прежде чем он смог отстраниться. Его губы имели вкус табака. Когда она отступила назад, его глаза были круглыми от изумления, черные зрачки расширились и сверкали даже в слабом свете уличного освещения.

— Матильда, — произнес он, и в его голосе не прозвучало ничего, кроме страстного желания.

— Если ты действительно хочешь, чтобы мы разыскали твою сестру, — сказала она, — мне понадобится от тебя еще кое-что.

По вкусу его кровь напоминала слезы…

Кожу Матильды словно охватило пламя. Она чувствовала себя как подожженная и сгорающая бумага, медленно превращающаяся в темную золу.

А она все лизала, лизала и лизала его шею…

Ворота Коулдтауна были широкими, сделанными из освященного дерева. Их опутывали куски колючей проволоки, будто мощные, утыканные шипами плети. Охранники с винтовками на плечах, сутулясь, топтались на посту возле ворот. Они по очереди затягивались сигаретой. Из караульного помещения доносился запах кофе, варившегося в перколяторе.

— Привет, кофевары, — сказала Матильда.

Кровь все еще была липкой там, где не успела засохнуть, — вокруг рта и на шее. Она по капле стекала на футболку, отчего та сделалась местами жесткой и хрустела при движении. Теперь, когда она умирала, собственное тело казалось ей каким-то необычным. Жарким. Более живым, чем в прошедшие несколько недель.

Ну а с Данте все должно быть в порядке. Ведь она не была заразной и, по ее мнению, поранила его не слишком сильно. Во всяком случае, надеялась на это. Она нащупала в своем кармане мобильник — его мобильник, которым воспользовалась, чтобы позвонить по 911, после того как покинула его.

— Эй, привет! — снова окликнула она охранников.

Один из них обернулся.

— О боже, — пробормотал он и стащил с плеча винтовку.

— Я здесь для того, чтобы поселить к вам вампира. За ваучер. Хочу сдать вампира в обмен на освобождение из Коулдтауна человека.

— Какого еще вампира? — спросил второй охранник.

Он бросил сигарету, но не наступил на нее, и она продолжала дымить на асфальте.