Лизи Харрисон - Мой сосед вурдалак

— Что?! — ахнула Клео, отмахнувшись от Беба с подносом пирожков с сыром и бараниной. Единственная закуска, которой ей сейчас хотелось, называлась «Teen Vogue» и была доступна через iTunes за доллар девяносто девять центов.

— Про моделей, разъезжающих по орегонским песчаным дюнам в драгоценностях моей сестры и новейших образчиках каирской моды.

Клео заерзала на троне. Она скрестила ноги: сперва правую поверх левой, потом наоборот. Она покачала сандалией, села на руки, побарабанила пальцами по роскошному подлокотнику. Отец терпеть не мог ерзанья, но Клео ничего не могла с собой поделать. Каждая клеточка, каждый нерв, мышца, связка и сухожилие в ее теле толкали ее выбежать наружу, взлететь, как человек-паук, по стене дворца и прокричать с крыши о потрясающей новости. Если бы только сейчас не было опасно выходить из дома.

Ну спасибочки тебе еще раз, Фрэнки Штейн!

— Все это — настоящая эксплуатация, на мой взгляд, — пробормотал Ману.

Рам кивнул, соглашаясь.

Клео бросила на слугу гневный взгляд, говорящий: «Заткнись немедленно, или я намажу твою лысую голову гусиным паштетом и позову кошек!» Ману кашлянул и опустил круглые, подернутые влагой карие глаза.

— Я хочу в этом участвовать! — заявила Клео, захлопав ресницами.

— В чем участвовать? — Рам погасил сигару в сделанном в форме анка блюде с бабагануш. Хасина тут же ринулась и стремительно заменила его. — Я ни на что согласия не давал.

— Однако же это не помешало Анне Винтур полностью организовать съемки за то время, пока машина ехала от взлетно-посадочной полосы до выхода. Она даже назначила дату, — заметил Ману.

— Какую?

Рам пожал плечами, как будто запоминать подобные мелочи было ниже его достоинства.

— Четырнадцатое октября.

Клео вскочила и захлопала в ладоши.

— Я совершенно свободна в этот день!

Отец слегка повернул голову и бросил на Ману взгляд, в котором читалось все то же самое предупреждение насчет лысой головы и котов.

— Клянусь Гебом, эта Анна Винтер распоряжается всем вокруг, словно королева! Я не желаю сотрудничать с…

— Тебе ничего не придется делать. Я буду сотрудничать с ней!

Клео пришла в такое возбуждение, что даже не стала заново напоминать им, как правильно произносится фамилия «Винтур». Это должно было произойти. Это судьба.

Рам внимательно взглянул на лицо дочери в поисках какой-либо подсказки. Несмотря на бешено колотящееся сердце, Клео сохраняла неподвижность и держала себя в руках.

— Придумала! — произнесла она, щелкнув пальцами, как будто эта мысль лишь сию минуту пришла к ней в голову. — Я буду одной из моделей. — Она посмотрела в глаза отцу. — Так я смогу присмотреть за съемками от начала до конца, — сообщила Клео. Она слишком хорошо знала, как мыслит ее отец. Рам мог писать иероглифами и говорить по-египетски, но думал он как Дональд Трамп. Он ценил инициативу, уверенность и контроль над всеми деталями процесса выше, чем все, что он когда-либо извлекал из земли.

Рам снова повернул свое изумрудное кольцо на большом пальце, и взгляд его миндалевидных глаз сделался задумчивым и устремленным вдаль.

— Пожалуйста! — взмолилась Клео, падая на колени. Она согнулась в поклоне, коснувшись лбом ковра. От ковра пахло сладостью мускуса, совсем как от ее марокканского масла для волос.

«Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, скажи — да…»

— Я растил тебя не для того, чтобы ты стала моделью, — произнес Рам.

Клео подняла голову.

— Я знаю, — проворковала она. — Ты растил меня, чтобы я стала ювелиром-дизайнером мирового уровня.

Рам кивнул, признавая мечту всей ее жизни, но так и не уловил суть.

Клео выпрямилась.

— Есть ли лучший способ обзавестись связями — произвести впечатление на моих друзей и заставить Девла пожалеть о том дне, когда он пригласил Мелоди на танец , мысленно добавила она, — чем поработать с редактором по аксессуарам «Teen Vogue»?

— Но зачем тебе связи? — уязвленно поинтересовался Рам. — Я могу заполучить для тебя любую работу, какую ты пожелаешь.

Клео захотелось затопать своими сандалиями на подошве и завопить. Но вместо этого она сжала руку отца.

— Папочка, — каким-то чудом сумела спокойно произнести она, — я происхожу от царицы, а не от царевны.

— И что это означает? — спросил Рам, и его взгляд слегка потеплел.

— Это означает, что я хочу то, чего я хочу, — улыбнулась Клео. — Но я могу сделать это сама.

— Прошу прощения, мисс Клео, — вмешалась в разговор Хасина. — Не желаете ли вы, чтобы я набрала вам ванну?