Бакр опустил голову. Было ли это скорбью или стыдом? Все эти душевные переживания застили его старую голову.
— Когда же ты собираешься стать счастливым, Алек?
Это был интересный вопрос.
— Сделай то, что я не могу, Бакр. Тогда и только тогда я буду счастлив.
Только тогда проклятие падет, и я, став свободным, разыщу Констанс снова.
Он смотрел на Бакра, опустившего взгляд на цементную дорожку, на которой они замерли. Всем своим видом он выражал бессилие. Его дед никогда не сделает это. Алек взглянул на темно-синее небо, как будто там могли найтись ответы. Он усмехнулся про себя и швырнул свой цилиндр о цементную стену. Алек хорошо себя знал. Когда он злился, его нрав мог вырваться из-под контроля, а он не хотел сражаться с дедом. Тот был стар, но грозен. Он быстро, как грациозная пантера, перепрыгнул через цементную стену и легко приземлился на ноги.
Позади себя он расслышал звук опустившихся на цемент ног. К его ужасу старик последовал за ним.
— Чего ты хочешь, Бакр?
— Я хочу помочь моему ближайшему внуку пережить его потерю. А чего ты думал, я хочу? Чаю?
— Возвращайся в Вышеград [3] Вышеград (чеш. Vyšehrad ) — древняя крепость (замок) и исторический район Праги. Расположен на холме над Влтавой к югу от центра города. Крепость воздвигнута в X веке.
, к бабушке.
— Я нужен тебе, Алек.
— Мне не нужен ни ты, ни кто-либо другой.
— Куда ты направляешься?
— Далеко.
Он прерывисто вздохнул:
— Далеко — это куда?
Он пожал плечами.
— Рассвет не за горами. Я подружился с местным покойником. Он позволил мне скрыться в его гробнице до вечера.
— А потом?
— А потом отправлюсь… — он снова пожал плечами. — В Канаду, а затем, возможно, в Нью-Йорк.
— Ее останки в Канаде.
— Да, они там. Она всегда рядом, но не со мной.
— Ты будешь видеть ее снова и снова. Разве ты не понимаешь?
— И буду бежать от нее, словно она воплощение желтой лихорадки. Прощай, дедушка.
* * *
Бакр видел, что его внук хоронит свои чувства глубоко внутри себя. Он убегал, но Бакр не позволит ему уйти далеко.
Алек перемещался быстрее, чем мог уловить человеческий глаз, но Бакр, несмотря на то, что был старцем с проблесками седины в длинных волнистых волосах, все еще был способен его догнать. Сейчас они находились во Французском квартале [4] Территория сегодняшнего Нового Орлеана была открыта испанцами в начале XVI века. Однако примерно в 1680 году ее захватили французы, которые приступили к колонизации южных провинций долины Миссисипи. Центр старой части современного города известен под названием Французский квартал (англ. French quarter).
, который изобиловал красивыми проститутками. И у него упало сердце, когда он понял, что собирается сделать Алек.
Бакр пошел, а не побежал. Его старые кости устали. Он ощущал мысли молодого человека. Он был близок. Бакр быстрым взглядом окинул кирпичные здания с замысловатыми балконами из кованого железа. Вдоль улицы выстроились здания из красного кирпича и дома, окрашенные в насыщенные пастельные тона.
Бакр нашел его. Алек разговаривал с молодой мулаткой, у которой была светлая кожа, высокие скулы, темно-карие глаза, окаймленные длинными ресницами, и копна темных волнистых волос. Она слишком сильно была похожа на Констанс.
Бакр послал гипнотическое внушение всем, кто поддавался его воздействию. Он не хотел быть замеченным. Он хотел остаться в тишине и покое, чтобы слушать и наблюдать за Алеком.
Он узнавал в нем себя: гипнотические зеленые глаза, огромный рост и могучие плечи, чью мужскую силу скрывал лишь сюртук. Густые, волнистые темные волосы, которые пробуждали у женщин желание пробежаться пальцами сквозь них, если это позволяли правила приличия. И бесспорная потребность потерять себя и позабыть, что ты бессмертен.
Если бы он захотел, то мог бы направить эту власть на любую женщину, которую пожелал, и истребить весь Новый Орлеан ради того, чтобы предать забвению Констанс. Но женщина, похожая на Констанс, — это что-то новенькое. Руки проститутки похотливо оглаживали его жилет, спускаясь все ниже и замешкавшись рядом с промежностью. Нет! Не накануне похорон Констанс .
— Алек?
Голова Алека поднялась, и он с презрением взглянул на деда багровыми глазами. Он огрызнулся, показав клыки. Бакр не обратил на это внимания. Нрав Алека уже был легендой, но он его не боялся. Он знал, что скрывается за гневом, — страх: печальный молодой человек боялся вновь полюбить. Бакр заплатил проститутке три шиллинга и велел ей забыть об увиденном. Он утянул своего внука в доки.
Читать дальше