Кристин Фихан: Тёмная легенда [любительский перевод]

Габриэль намеренно отвернулся от нее, зная, что в его глазах отразится красная мгла, тень демона, растущего в нем. Ее непосредственная близость должна была вызвать жестокие инстинкты, а вместо этого успокоила его. Она определенно была последним человеком, которого он захотел бы использовать в качестве добычи. Он чувствовал ее доброту, решимость помочь ему и полную самоотверженность. Ее сострадание и доброта были единственными причинами, почему он не напал на нее и не вонзил клыки в вены, когда каждая иссохшая клетка и фибра его тела требовали сделать это для его самосохранения.

Она подвела его к гладкой штуковине у края тротуара.

— Вы ранены, или просто голодны? — спросила она. — Приют для бездомных прямо по улице. Они могут предоставить вам место для ночлега и горячую пищу. Позвольте мне отвезти вас туда. Это моя машина. Пожалуйста, садитесь, и позвольте мне помочь вам.

Ее голос, казалось, прошелестел по нему, соблазняя чувства. Он действительно опасался за ее жизнь, за собственную душу. Но был слишком слаб, чтобы сопротивляться. Габриэль позволил ей посадить себя в машину, но отодвинулся от нее настолько далеко, насколько мог. Теперь, когда уже не было никакого физического контакта, он слышал кровь, мчащуюся по ее венам, взывающую к нему. Шепчущую, как самая соблазнительная искусительница. Голод так взревел в нем, что он затрясся от необходимости глубоко вонзить зубы в ее беззащитную шею. Габриэль слышал биение ее сердца, равномерное, бесконечное, угрожающее свести его с ума. Он почти чувствовал вкус крови, зная, как она будет литься ему в рот, вниз по горлу, насыщая его.

— Меня зовут Франческа дель Понсе, — мягко произнесла она. — Пожалуйста, скажите мне, если вы ранены или нуждаетесь в медицинской помощи. Не волнуйтесь о стоимости. У меня есть друзья в больнице, и они помогут вам. — Она не добавила того, что он узнал из ее мыслей: она часто приводила бедняков и сама оплачивала счета.

Габриэль хранил молчание. Это было все, что он мог сделать, чтобы оградить свои собственные мысли — автоматическая защита, которой Люциан научил его в те времена, когда они были просто неопытными юнцами. Соблазн крови пересиливал. Только доброта, исходящая от Франчески, не позволяла ему наброситься на нее и насладиться пиршеством, о чем молили его иссохшие клетки

Франческа встревожено взглянула на старика. Она не видела толком его лица, но он был серым от голода и дрожал от усталости. Он выглядел истощенным. Когда она дотрагивалась до него, то чувствовала ужасную борьбу в нем, а его тело неистовствовало от голода. Ей надо было взять себя в руки, чтобы не гнать по дороге к приюту. Франческа отчаянно хотела помочь ему. Ее маленькие белые зубки терзали нижнюю губу. Она чувствовала тревогу, эмоцию, которую уже и не помнила, когда испытывала в последний раз. Ей нужно оказать помощь этому мужчине. Убежденность в этом была такой сильной, почти принуждающей.

— Не волнуйтесь, я могу позаботиться о том, что вам нужно. Просто сядьте удобнее и расслабьтесь. — Франческа ездила по улицам со свойственной ей энергичностью. Большинство полицейских знали ее машину и лишь усмехались, когда она нарушала законы. Она была целительницей. Выдающейся целительницей. Это был ее дар миру. Это давало ей друзей повсюду. Тех же, кому были не нужны содействие в чем-то или лечение, интересовал тот факт, что у нее было очень много денег и множество политических связей.

Франческа доехала до приюта и остановила автомобиль почти у двери. Она не хотела, чтобы старику пришлось слишком далеко идти. Казалось, он готов упасть в любой момент. Капюшон необычного плаща скрывал его волосы, но девушка полагала, что они были длинными, густыми и по-старомодному причесаны. Обежав капот машины, Франческа приблизилась к пассажиру, чтобы помочь ему выйти.

Габриэль не хотел, чтобы она снова дотрагивалась до него, но не мог ничего с собой поделать. Было что-то весьма успокаивающее в ее прикосновениях, почти целительное. Это помогало ему немного дольше сдерживать ужасную жажду. Хитроумная штуковина, в которой Габриэль ехал, и скорость, с которой она мчалась по улицам, вызывали тошноту и головокружение. Ему нужно приспособиться к миру, в котором он находится. Узнать год. Изучить новые технологии. Но больше всего ему нужно найти силы, чтобы накормиться, не позволив безраздельно властвовать демону внутри него. Он чувствовал это в себе, красную пелену, возрастающие животные инстинкты, преодолевающие тонкий налет цивилизованности.