Евгения Гордеева: Естественный отбор

Удовлетворилась результатом содеянного с собой кошмара и решительно направилась на первую встречу со своей возможной судьбой. У дверей моих апартаментов навытяжку стоял служащий, готовый препроводить меня в музыкальную гостиную. Я встала перед ним и командным голосом спросила:

– Как звать?!

– Гант! – гавкнул парень и вытаращил на меня испуганные глаза.

И чего испугался? Зомби, по-моему, получился очень нарядный…

– Вперед, Гант! – подбодрила его как могла.

Служащий судорожно сглотнул, но комментировать мой вид не стал. Видно, инструкции им строгие были даны. А жаль. Я бы послушала.

Парень резко кивнул и, стараясь больше не смотреть на меня, двинулся по коридору. Я послушно последовала за ним. Перед дверью музыкальной гостиной я остановилась, глубоко вздохнула, закрыла глаза и решительно вошла в зал.

– Удачи! – напутствовала сама себя. – Доброе утро, леди!

Удивленные вскрики были мне наградой. Открыла глаза. Даже не поняла сразу, все соперницы тут или кого еще ждать нужно. Все слилось в сплошной бело-розовый блестяще-шелестящий поток, разбавленный тремя темными штрихами. Леди Клерк в темно-синем деловом костюме. Хлоя в своей студенческой форме. И Косички в черном экзотическом наряде с вышитыми золотыми звездами. Леду я не увидела.

Девушки, глядя на меня, стали бурно делиться впечатлениями, перешептываясь между собой. Хлоя молча таращилась, явно не одобряя мою выходку. Сама знаю, что с макияжем вышел перебор, но ничего поделать с собой не могла. Попала вожжа под хвост.

С независимым видом подошла к Хлое и демонстративно отвернулась к окну. Я лично себя чувствовала очень комфортно… наверное… А если другие считают иначе… Так мне тоже не по вкусу эти блестящие во всех смыслах девицы, которые килограммы драгоценностей, напяленные на себя, считают главным своим достоинством. Ну конечно, можно было одеться так же, как Хлоя или Клерк… Но я же другого добиваюсь! Ага. Чего, например? Чтобы выгнали в первый же день, титула лишили и далее согласно договору…

Вот идиотка!

– С ума сошла! – прошипела мне в спину Хлоя.

Недовольно передернула плечами. Сама знаю! Поправила прическу, незаметно стирая блеск с губ. Хоть немного от трупа отличаться буду. Хлоя сунула в руку платочек.

– Утрись, ненормальная!

Чуть кивнула головой. Прошептала формулу лосьона и обтерла платком лицо. Повернулась к Хлое. Она одобрительно кивнула.

Заметила приближающуюся к нам Леду.

Хороша девица! Светлый брючный костюм, аккуратная прическа, легкий макияж. Ничего лишнего.

– Слава богам, Петра! – накинулась она на меня. – Я сначала перепугалась, когда ты вошла! Даже не узнала!

– Я тоже только по ее наряду догадалась, – шепнула Хлоя. – А костюмчик ничего так! Дашь поносить?

– Дам! – буркнула виновато.

В это время дверь распахнулась, и в гостиную стали входить, судя по всему, наши преподаватели. Первой шла Кларисса. За ней несколько мужчин и женщин разных возрастов.

Все взоры обратились на вошедших в надежде лицезреть принца Алеарда. Мы с девчонками еще вчера решили, что хлор он появится, а если все-таки придет, то хлор кто его узнает. Я почувствовала шевеление на моей голове и скосила глаза на Хлою. Спасибо, подруга. Опять выручила. Пока внимание девиц было приковано к вошедшим мужчинам, она заклинанием привела мои волосы в порядок. Надо потом не забыть слова спросить. Полезная же штука.

– Дамы и господа! – торжественно произнесла Кларисса, когда преподаватели выстроились против нас. – Приветствую вас всех на конкурсе «Гордость Фонландии»! – Эк они отбор наш назвали, пиарщики сероводородные! – Его Величество Бернард Седьмой и Его Высочество принц Алеард приветствуют вас, леди, и желают победы достойнейшей претендентке! Вам в помощь приглашены лучшие педагоги страны, которых я вам представлю после знакомства с каждой из вас. Для соблюдения равных условий ко всем претенденткам с этого момента следует обращаться «леди», независимо от титула. Я буду называть ваше имя, вы делаете два шага вперед и кратко представляетесь: образование или род занятий, хобби и увлечения. Итак, прошу! Леди Жозефина Йенч!

Вперед вышла Сорока в громоздком жемчужно-розовом бальном платье с умопомрачительным декольте, предварительно одарив нас надменным взглядом.

Она что, решила, если ее вызвали первой, то это хоть что-нибудь значит? И зачем она нацепила к розовому платью это изумрудное ожерелье?

– Жозефина Йенч, баронесса, Институт благородных девиц, – жеманно произнесла Сорока, присела в книксене и скромно потупила глазки, зыркая из-под ресниц на присутствующих в зале мужчин.