Кассандра Клэр - Город потерянных душ [любительский перевод]

— Ты вновь просматриваешь их? — Выглядя немного разочарованным, Магнус отпустил Алека.

— Должен быть ключ, — ответил он. — Чтобы расшифровать их. Есть несколько языков, которые я еще не просматривал. Достаточно древние. Это старинная черная магия, очень темная, подобного этому я еще никогда не видел. — Он вновь взглянул на лист, его голова наклонилась в сторону. — Можешь подать мне вон ту табакерку? Серебряная, на краю стола.

Алек проследовал по указанию Магнуса и увидел маленькую серебряную коробочку на противоположной стороне деревянного стола. Он протянул руку и взял ее.

Это был миниатюрный металлический сундучок с маленькими ножками, изогнутым верхом и инициалами У. С. выложенными алмазами на крышке. «У», подумал он. Уилл? Уилл, Магнус упоминал о нем, когда Алек спросил его об имени, когда Камилла дразнила его. Господи Боже, это было так давно. Алек закусил губу.

— Что это?

— Это табакерка, — ответил Магнус, не поднимая глаз от бумаг. — Я же сказал тебе.

— Нюхать? Как разнюхивание людей? — Алек разглядывал ее. Магнус поднял голову и рассмеялся.

— Как табак. Она была очень популярна в семнадцатом и восемнадцатом веке. Сейчас я использую ее для хранения ненужных деталей. — Он протянул руку и Алек отдал коробочку.

— Ты задумывался о том… — Алек начал говорить, но прервался, и начал сначала. — Тебя не беспокоит, что Камилла сейчас где-то рядом? Что она сбежала?

И что это моя вина — подумал Алек, но вслух не произнес. Магнусу не нужно этого знать.

— Она всегда была где-то рядом, — ответил Магнус. — Я знаю, что Конклав не очень доволен, но я стараюсь думать, что она живет своей жизнью, не контактируя со мной. Если это и беспокоило меня, то не очень долго.

— Но ты любил ее. Когда-то.

Магнус пробежал пальцами по алмазным вставкам в табакерке.

— Я думал, что любил.

— А она все еще любит тебя?

— Я так не думаю, — сухо ответил Магнус. — Она не была очень мила, когда я видел ее в последний раз. Конечно, возможно, что причина в том, что у меня есть 18-летний парень с урной стойкости, которой она не имеет.

Алек зашипел.

— Как объективная личность, я… возражаю против такого моего описания.

— Она всегда была завистливой особой.

Магнус ухмыльнулся. Он был чертовски хорош в плане смены темы разговора, подумал Алек. Магнус ясно дал понять, что он не хочет говорить о его личной жизни в прошлом, но где-то во время их беседы ощущение Алеком фамильярности и комфорта, нахождение дома, исчезло.

Независимо от того, что Магнус молодо выглядел — даже сейчас, босой, с торчащими волосами, он выглядел на восемнадцать — не пересекаемые океаны времени разделяли их. Магнус открыл коробочку, вытащил несколько кнопок, и зафиксировал ими лист бумаги, который он рассматривал на столе. Когда он поднял взгляд и посмотрел на Алека, то внимательно оглядел его.

— Ты в порядке?

Вместо ответа, Алек протянул руку и взял руки Магнуса. Магнус позволил Алеку поднять себя на ноги, вопросительно глядя ему в глаза. До того, как он что-то произнес, Алек притянул его ближе и поцеловал. Магнус издал тихий, довольный звук, и схватил рубашку Алека сзади, закатывая ее, его прохладные пальцы прошлись по позвоночнику Алека. Алек наклонился к нему, зажимая Магнуса между столом и его собственным телом. Кажется, Магнус не возражал.

— Пойдем, — произнес Алек Магнусу на ушко. — Уже поздно. Пойдем в постель.

Магнус закусил губу и глянул через плечо на бумаги на столе, его взгляд зафиксировался на древних слогах забытых языков.

— Почему бы тебе не пойти первым? — произнес он. — Я присоединюсь к тебе — дай мне пять минут.

— Конечно. — Алек выпрямился, зная, что, когда Магнус был погружен в свои исследования, пять минут легко могли превратиться в пять часов. — Жду тебя…

— Шшш.

Клэри приложила палец к губам до того, как Саймон, идя впереди, сделал шаг через входную дверь дома Люка. Нигде не горел свет, а гостиная была погружена в безмолвный мрак.

Она прогнала Саймона в свою комнату и направилась на кухню за стаканом воды. На полпути она замерла. Она услышала в коридоре голос ее матери. Клэри распознала в нем напряжение. Как для Клэри худшим кошмаром было исчезновение Джейса, так и для ее матери худшим кошмаром была ее, Клэри, пропажа. Знание, что ее сын жив, и находится неизвестно где, способный на все, разрывало ее на части изнутри.

— Но они оправдали ее, Джослин, — Клэри услышала ответ Люка, его голос опустился до шепота. — Это означает, что ей не назначат никакого наказания.