Ярослава Лазарева - Мой возлюбленный vampire…

Перед ними оказались ворота старого городского парка, и оба, не сговариваясь, свернули туда.

Они шли по темным аллеям давно опустевшего заснеженного парка и говорили, говорили… Насте казалось, что они знакомы уже множество лет и она знает про Вадима все. Он — ее светлая сторона, она — его темная, а когда они присели на скамейку и Настя прижалась к его плечу, ей вдруг показалось, что ее обнимают его невидимые крылья.

Все было кончено. Теперь она уже никогда не станет той беспечной глупой девчонкой, отличницей и умницей, маменькиной дочкой, той, что с замирающим сердцем стояла в темноте подземного перехода, слушая переборы гитарных струн и нежный голос, зовущий в далекое небо…

Избавиться от привязанностей, говорите? Она посмотрела на Вадима. На его нежное лицо, преданные глаза и мягкую линию губ. Бедный малыш! Он заблудился среди воображаемых миров, он заговорил с ней слишком поздно. Теперь у них нет будущего. Впереди — только смерть. Еще минута, и в его глазах появится удивление, а губы испуганно и огорченно дрогнут. На его застывшем лице навсегда отпечатаются недоумение и боль — совсем как у того мальчика на дискотеке, оставшегося сидеть на холодном кафельном полу… Он так ничего и не понял. Неужели Вадим будет смотреть на нее так же?..

Настя обеими руками сжала голову Вадима и, развернув его к себе, жадно прильнула к его губам. Они целовались — как будто в первый день творения, как будто в его последний день.

Нет. Ни за что. Кем бы она ни стала — она по-прежнему может сделать выбор. Она оставит его в живых, и возможно, мысль об этом поступке придаст ей сил в трудные времена. Он будет жить, чего бы ей это ни стоило. Да будет так.

— Прощай. Лучше не думай обо мне. Никогда, — произнесла Настя, отстранившись.

— Но почему? Я же люблю тебя! — сказал он так, как будто это действительно имело значение.

На сердце у Насти была звенящая пустота. И еще легкая боль, похожая на свернувшегося клубочком котенка. Но девушка чувствовала, что и она скоро пройдет.

Она молча усмехнулась.

— Может, потом? — Вадим робко посмотрел на нее.

Настя кивнула, твердо зная, что между ними пролегла вечность и они никогда больше не увидятся.

И никаких больше экзаменов.

Все кончено.

Пришел черед чему-то новому.

Он смотрел себе под ноги, туда, где еще остались на снегу легкие отпечатки ее каблучков, но ее уже не было рядом.

Она шла, почти бежала по посыпанной бурым кирпичом, запорошенной снегом дорожке парка. Словно опаздывающая на урок школьница. Распущенные рыжие волосы, бледное лицо, может быть слишком серьезное и отрешенное для ее возраста, незастегнутое, развевающееся при ходьбе, словно черные крылья, пальто. И цветок. Белая роза — последний знак единственной любви, последний знак ее человечности…