Ольга Гусейнова: Твой свет в моей тьме или как тяжела доля вампира!

Гулять расхотелось и, не придумав более умного поступка за всю свою жизнь, как в старых и не совсем добрых американских фильмах, решила сократить дорогу, пройдя через парк. Блондинка, что еще сказать можно, причем натуральная! Одинокие фонари вдоль дорожки отбрасывали причудливые тени на асфальт, я торопливо шла к выходу из парка, как вдруг опять услышала этот жуткий зов, который вызвал толпу испуганных мурашек, бегущих между лопаток. Я нервно оглянулась — в темноте почудилась бесшумно скользящая тень. До ворот оставалось пройти пару сотен метров, когда почувствовала жуткую вонь разлагающегося тела. Первая мысль была, что где-то рядом сдохла собака или кошка, хотя, судя по интенсивности запаха, это, по меньшей мере, целый слон загнулся. Резь и застилающие глаза слезы вынудили почти бежать, с трудом различая дорогу и зажав нос рукой, только бы побыстрее проскочить этот вонючий участок. В этот момент позади раздался странный шум. Не останавливаясь, невольно оглянулась и сквозь слезы попыталась разглядеть его источник. Сначала увидела лишь размытое пятно грязно-серого цвета, затем услышала зов и только потом, наконец, разобрала что оно мне говорит:

— Иди ко мне! Иди ко мне! Ты моя! Только моя!

Голос был настолько жутким, что от страха задрожали поджилки, а потом я увидела ЭТО! Мой вопль застрял где-то посредине горла, и пока врач внутри меня пытался осмыслить то что я увидела, мозг на автомате строил защитные блоки, спасая мое сознание от жуткого призыва. Хотя в данной ситуации ноги оказались самыми мудрыми, потому что думать им было нечем, и они сделали свое дело — вынесли меня за ворота, прямо на ярко освещенную улицу под колеса машины. Слава богу, все закончилось только порванными колготками и парой ушибов. Водитель, сумевший вовремя затормозить, сам хотел прибить на месте, после того как отошел от первого шока, но ограничился лишь высказываниями на мой счет, заодно упомянув и других блондинок. Ковыляя и хромая, наконец добрела до дома; закрывшись на все замки, проверив все окна и задернув все шторы, включила свет во всей квартире. Уффф…

Сидя в ванне и наслаждаясь горячей водой, перебирала в уме случившееся полчаса назад. Во мне все кричало, что это не возможно. Но ведь сумасшедшей себя тоже назвать не могу. Я конечно трусишка еще та, но все равно отличаюсь завидным хладнокровием, о чем неоднократно прямо в лицо заявляли и преподаватели в институте, и коллеги на работе. Никогда не боялась вида крови, ран и трупов, поэтому выбор профессии не вызывал у меня ни капли сомнений, при этом с детства чувствовала в себе определенные способности паранормального свойства, так сказать. Я руками чувствовала больные места у людей и особенно ярко ощущала чужие биополя. Эти способности помогали мне в работе, и хотя сейчас об этом кучу различных телепередач делают и где только не пишут, свои способности не афишировала. В конце концов, у меня работа довольно серьезная. Меня понимала и поддерживала Тонечка, тоже наделенная способностью видеть ауру человека и чувствовать определенные, но достаточно выраженные эмоции. В связи с этим у нее на личном фронте было также глухо, как и у меня. Вообще-то не раз задумывалась о том, что какая-то я не такая как все. К двадцати восьми годам все так же оставалась девственницей. Даже со своим единственным парнем начала встречаться когда мне было уже двадцать, просто из-за интереса и любопытства. Наше общение закончилось довольно быстро, меня сменили на другую, более заинтересованную в интимном процессе. Причем настолько, что машину, в которой находились мой бывший со своей нынешней, потом долго отскребали от фонарного столба, в который они влетели, находясь в любовном угаре в ходе передвижения по ночным улицам. Радует то что погибли они во время обоюдного оргазма — так героически умереть еще постараться надо. А я, скорее всего, так и уйду в мир иной холодной, фригидной, старой девой.

После оказания самой себе первой медицинской помощи, стоя в ванной перед зеркалом, разглядывала отражение. Ничего особенного. Хотя мне все нравится: невысокая хрупкая фигурка, золотистые кудряшки, спадающие на плечи, почему-то ниже они расти не желали, невзирая на большое количество средств для волос, презентуемых подругой, желто-карие глаза, излучающие свет, тепло и оптимизм, как всегда говорили мои коллеги, Тонькины родители и моя мама, красиво очерченные губки бантиком придавали лицу немного удивленное выражение. Даже мой ныне покойный парень как-то говорил, что это придает мне особую сексуальность. Единственное, что портило лицо и жутко раздражало меня, — это периодические высыпания — пережитки молодости, так скажем. Возможно это от абсолютного воздержания. Однако мелкие прыщики не сподобят заняться личной жизнью. Я пока не встретила ни одного мужчину, которого бы действительно хотела или любила, находясь словно в коконе, в который никого не могла, да и пока не хотела пускать.