Джессика Симс - Ты обязательно полюбишь клыки

Я раздражённо подняла взгляд от клавиатуры.

— Может, скажешь, что ты ищешь, и я проверю, есть ли у нас профиль, подходящий твоему описанию.

Джош лениво чертил пальцем круги на поверхности моего стола.

— Я не сказал, что мне нужно свидание. Разве только, если ты согласишься.

— Тогда почему ты здесь?

Он указал на дверь, из-за которой все еще доносились крики.

— Слышал, здесь будут рвать и метать Вик Мерино и те тигры, которые любят порычать. И я решил зайти перед работой и поддержать брата.

Я прищурилась.

— А причем тут твои предпочтения в свиданиях?

— Ты мне скажи, Мари. Это же ты торопишься устроить мне перепихон.

Я заскрипела зубами.

— Тебе нигде не надо быть? — например, не здесь.

Джош поправил бейсболку, и я снова перехватила взгляд его нечеловечески прекрасных голубых глаз.

— Нет места, где я хотел бы быть больше, чем с тобой, Мари.

— Хватит валять дурака, — отрезала я, отворачиваясь к компьютеру. — Я занята.

— Занята списком? Ищешь йети для одинокой оборотницы?

Я свирепо взглянула на него.

— Сгинь.

Он засмеялся и поддался вперед, заслонив мне обзор широкими плечами. По моей коже пробежали мурашки, и я взглянула на него в ожидании.

Ноздри Джоша дрогнули, он склонил голову и посмотрел на меня с удовлетворением от того, что почуял. Оглядел сверху вниз.

— Похоже, Бью я не нужен. Разговор уже закончился.

Он поднял три пальца и начал отсчет — два, один.

Дверь конференц-зала открылась. Из офиса вырвался крупный черноволосый мужчина, за ним следовал мрачный Бью. Потом, тряся длинным хвостиком, шла Бетсэйби, и выглядела она изрядно взвинченной.

Глава клана тигров излучал холодную ярость, и я старалась не встречаться с ним взглядом. Он казался злобным, как и большинство крупных хищников.

Его руки с проступающими венами были огромными, резкие черты лица привлекательными. Он выглядел сильным. Чертовски сильным. Сила — это хорошо.

Я вытянула список и под "любым вером" написала "тигр".

— Успокойся, — произнес Бью, — давай подумаем рационально.

— Рационально? — рявкнул Вик Мерино, вены на его шее вздулись.

Здоровяк зарычал, в ярости передернул плечами и уставился на Бью.

— Один из моего клана обратил человека. Понимаешь, что это значит? Что у меня на шее висит гребаный человек, который не знает, почему испытывает желание обратиться в гребаного тигра. Моему клану это дерьмо не нужно!

— Уверена, все наладится, — успокаивающе произнесла Бетсэйби.

Вик перевел на нее испепеляющий взгляд.

— Наладится? Моему клану придется заплатить компенсацию за нарушение закона. Однажды остальные кланы узнают, что мы наделали, и разорят нас. И еще нам придется заплатить за молчание ее родителям. Мы в дерьме. — Его взгляд стал еще более диким и жестоким. — Моя жена беременна. А вы хотите, чтобы я успокоился и мыслил разумно, когда этот идиот отнимает еду у моей пары?

Бью встал перед Бетсэйби, безмолвно ее защищая, его взгляд ожесточился.

— Не разговаривай таким тоном с моей парой, Вик.

Вик снова повернулся к Бью и оскалил зубы… но потом попятился, отступив на шаг.

— Извини. Черт. Сейчас я немного не в себе.

Я украдкой вычеркнула тигров из своего списка. Увы. Я сомневалась, что смогу справиться с таким темпераментом.

Мышца на щеке Бью дёрнулась.

— Я сердит не меньше твоего. Но крик не превратит её обратно в человека.

— И что, по-вашему, мне теперь делать? Они поймали меня за яйца, а мой клан — за бумажник. Кому я должен жаловаться? — Он скрестил руки на груди. — Один раз она уже пыталась пойти в полицию, и нам пришлось быстро заткнуть это дерьмо.

— Никакой людской полиции, — отрезал Бью, не сходя с защитной позиции перед своей женой. — Ты знаешь, что делать.

Эти слова немного приглушили гнев тигра.

— Что ты предлагаешь?

— Мы изменим закон. Здесь и сейчас, — Бью рубанул рукой по воздуху. — Сначала проблемы с волками и Сарой, а теперь это. Все выходит из-под контроля и угрожает безопасности окружающих. Может, народ думает, что раз я взял Бетсэйби в жены, то правила смягчились? Но здесь иной случай. Жизнь Бетсэйби находилась под угрозой, ее сестру постоянно преследовали. Пожалуй, это даже убедило меня, что людям и верам нельзя скрещиваться. — Выражение его лица было угрюмым. — С этого момента больше никакой толерантности. Никаких несанкционированных обращений. А тот, кто ослушается, присоединится к своему вновь обращённому другу в пожизненном изгнании.