Дженнифер Арментраут - Истоки

Еще одна вспышка энергии выскочила из меня, ударяя потолок крыши. Дерево треснуло.

Уверенность стала возрастать во мне. Мое зрение изменилось, когда Источник заполнил меня, превращая мир в светлый цвет. — Ты понятия не имеешь, брат.

— Мы хотим, чтобы ты ничего не предпринимал, пока мы не узнаем что делать, пока не узнаем, как спасти Кэт. Это все.

Я глубоко вздохнул, когда шагнул ближе к Доусону, глядя ему в глаза.

— Вы думали, что запереть меня в обществе таких же как я, было лучшим решением?

— Мы...

— Вы думали, что можете остановить меня? — энергия вылетела из меня, врезаясь в дверь позади него, сбивая ее с петель.

— Я спалю мир дотла, чтобы спасти ее.

КЭТИ.

Я поднялась с пола, мокрая и промерзшая до мозга костей. Я не имела понятия, сколько прошло времени после того, как распылилась первая доза оникса и последний вздох боли уложил меня на спину.

Сдаться и позволить им делать все, что они хотят, в начале не казалось вариантом. Сначала боль стоила этого, потому что, будь я проклята, если бы собралась облегчить для них задачу. После того, как оникс испарился с моей кожи, я смогла двигаться и снова устремилась к двери.

Я не достигла успеха, и после четвертого раза, когда меня нейтрализовали ониксом, а потом чуть не утопили им, я сдалась.

Я действительно по-настоящему сдалась. Когда я смогла стоять, не падая в обморок, я медленно подошла к холодному столу, каждый шаг причинял боль. Я была почти уверена, что поверхность стола состояла из очень тонкого слоя алмазов. Сумма денег, чтобы оборудовать комнату, не говоря уже о целом здании в алмазах, должна была быть астрономической, что объясняло проблему с национальной задолженностью. И в самом деле, из всех вещей, о которых я могла подумать, это о том, что я не должна была даже попасть в этот список, но, полагаю, из-за оникса в моем мозгу произошло короткое замыкание.

Сержант Дашер приходил и уходил на протяжении всего процесса, сменяемый мужчинами в армейской форме. Береты, которые они носили, скрывали большую часть их лиц, но из того, что я могла видеть, они не казались намного старше меня, возможно, им было чуть-чуть за двадцать.

Двое из них находились сейчас в комнате, оба с пистолетами, прикрепленными ремнем к бедрам. Часть меня удивлялась, что они были спокойны, но оникс служил своей цели. Один из них, одетый в темно-зеленый берет, стоял возле управления, глядя на меня, одна рука на пистолете, а другая на кнопке боли, второй, с лицом спрятанным под беретом цвета хаки, охранял дверь.

Я положила руки на стол. Сквозь влажные пряди моих промокших волос, они выглядели белыми и одутловатыми. Я замерзла и дрожала так сильно, что задалась вопросом, неужели я действительно пережила припадок. — Я... Я сдаюсь, — сказала я отрывисто.

Мышца выступила на лице того, который был в берете цвета хаки.

Я пыталась поднять себя на стол, потому знала, если я не сяду, то упаду, но сильная дрожь в мышцах заставила меня вильнуть в сторону. На секунду комната закружилась. Это могло быть какое-то необратимое изменение. Я почти рассмеялась, потому что, что хорошего было бы во мне для Дедал, если бы они сломали меня?

Доктор Рот все время сидел в углу комнаты с усталым видом, но сейчас он встал, с манжетой для измерения давления в руке. — Помогите ей забраться на стол.

Парень в берете цвета хаки подошел ко мне, его челюсти были решительно сжаты. Я отодвинулась в слабой попытке увеличить расстояние между нами. Мое сердце колотилось безумно быстро. Я не хотела, чтобы он дотрагивался до меня. Я не хотела, чтобы кто—либо из них дотрагивался до меня.

Ноги дрожали, я сделал еще один шаг назад, и мои мышцы просто перестали работать. Я тяжело ударилась задницей о пол, но я была в таком оцепенение, что действительно не заметила боли.

Парень в берете цвета хаки уставился на меня, и со своей точки обзора я смогла увидеть все его лицо. У него были поразительно голубые глаза, и хотя он выглядел как все, казалось, в его пристальном взгляде было некоторое сострадание.

Без слов он наклонился и сгреб меня в охапку. Он пах свежим мылом, тем же самым, которым пользовалась моя мама, слезы, навернулись мне на глаза. Прежде, чем я успела завязать борьбу, которая была бы бессмысленной, он положил меня на стол. Когда он отошел, я ухватилась за край стола, чувствуя, словно я была здесь раньше.

А я была.

Мне дали еще одну порцию воды, которую я выпила. Доктор вздохнул. — Так вы решили бороться с нами?