Дженнифер Арментраут - Истоки

Я взглянула на Бет, она пожала плечами. Казалось, только мы не почувствовали того, что заставило Лаксенов и истоков встревожиться.

Все они вдруг застыли — все, кроме меня и Бет. Один за другим — Дэймон, Доусон и Ди на долю секунды перешли в форму Лаксенов, а потом вернули свои человеческие формы. Это произошло так быстро, так неожиданно, словно на миг или два в комнату заглянуло солнце.

— Что-то происходит, — сказал Люк, крутясь вокруг. Он направился к входной двери. — Нечто важное.

Он вышел из дома и все последовали за ним. Я шагнула в холодный ночной воздух, держась ближе к Дэймону, когда он шел по усыпанной гравием дорожке, а потом по траве. Холодные травинки под моими босыми ногами были мягкими.

Странное чувство прошло вниз по моему позвоночнику, а затем по нервным окончаниям. Я забеспокоилась еще больше, когда Люк пошел дальше через свободный участок земли. Край леса казался темным и бесконечным, полностью необитаемым в самый темный час ночи.

— Я что-то чувствую, — сказала Бет, ее голос прозвучал едва громче шепота. Она взглянула на меня. — А ты?

Я кивнула, не уверенная, что конкретно чувствую, но Дэймон рядом со мной застыл, а потом я почувствовала, как усилилось сердцебиение в его груди, дисгармонируя с моим.

— Нет, — прошептал он.

Вдалеке маленькая вспышка света осветила небо. Я не могла вздохнуть, пока наблюдала, как крошечное пятно света движется вниз, оставляя за собой яркий, дымящийся след. Свет исчез, когда оно исчезло позади Скалистых гор. На небе появилось еще одно пятно. Потом еще и еще, снова и снова, и они падали на землю, словно сбитые звезды. Они освещали небо, тысячи вспышек света входили в атмосферу и словно капли дождя осыпались вниз. Их было так много, что я не могла отследить сколько, пока их струящиеся хвосты не соединились вместе, пока ночь не превратилась в день.

Люк издал придушенный, хриплый смешок. — О, дерьмо. Инопланетянин позвонил домой, ребята.

— И пригласил друзей, — сказал Арчер, сделав шаг назад, когда несколько ускоряющихся огоньков приблизились, исчезая за вязами и елями.

Дэймон протянул руку вниз, переплетая наши пальцы. Мое сердце подпрыгнуло, когда они продолжили падать перед нами. Крохотные взрывы раскачивали деревья и сотрясали землю. Свет пульсировал, каждые пару секунд озаряя лес, пока на несколько мгновений не вспыхнул еще более интенсивнее, а затем угас.

Потом не было ничего. Тишина опустилась вокруг нас. Ни сверчков, ни птиц, ни снующих мелких животных. Ничего, кроме наших коротких вдохов и моего колотящегося сердца.

За вязами показалось пятно света. Они появлялись один за другим, пока не возникала бесконечная вереница огней. Так много и я знала, примерно сотни находились здесь, в окружающем нас лесу.

— Должны ли мы уходить отсюда? — спросила я.

Рука Дэймона, переплетенная с моей, напряглась, и он притянул меня к себе за спину. Его рука обернулась вокруг моего тела, держа меня возле себя, и когда он заговорил, его голос был хриплым. — В этом нет смысла, Котенок.

Мое сердце пропустило удар, давление стиснуло грудь.

— От них мы не убежим, — сказал Арчер, его руки сжались в кулаки. — Не ото всех.

Я могла только таращиться, когда во мне поселилось глубочайшее понимание. Принимая свою истинную форму, они приближались к краю леса. Как и Дэймон, и любой другой Лаксен, которого я видела, у них была человекообразная форма с хорошо очерченными руками и ногами.

Они все были высокими. Их свет образовывал мерцающие тени, и они остановились в нескольких футах от края леса. Один продолжил идти вперед, его свет был ярче летнего солнца с оттенком глубокого и красного, точно как у Дэймона, когда он находился в истинной форме.

Сержант Дашер и Дедал могли врать о многом, но это, о Боже, это оказалось правдой. Они пришли, точно как предупреждал Дашер, и здесь их, должно быть, сотни и сотни тысяч в других местах.

Свет того, кто шел впереди, снова вспыхнул красным. Энергетический импульс прокатился по свободному пространству, подняв дыбом крохотные волоски на моем теле. Я задрожала, не уверенная в том, что происходит, но потом что-то случилось.

Ди была первой, кто не удержал свою человеческую форму, а потом Доусон. Я не уверена, было ли это смятение, страх или что-то потустороннее, что-то внутри них, что ответило на близость такого количества их сородичей, но одним ударом сердца позже, руки Дэймона вокруг меня задрожали, и он тоже принял истинную форму.