Кассандра Клэр - Город небесного огня

Но он изменился, когда ты узнала его. Он стал сильнее, он чувствовал боль, и многое произошло с ним. И это тот Саймон, в которого ты влюбилась и который влюбился в тебя, поэтому ты скорбишь, потому что он ушёл. Но ты можешь сохранить ему жизнь хотя бы немного, помня его. Мы обе можем.

Изабель издала удушливый звук.

— Я ненавижу терять людей, — сказала она, и появилась свирепые лезвия в ее голосе: отчаяние тех, кто потерял слишком многих, слишком юным. — Я ненавижу это.

Клэри положила руку и взяла — тонкую правую руку Иззи, с единственной руной Ясновидения, начерченной вокруг костяшек ее пальцев.

— Я знаю, — сказала Клэри. — Но вспомни есть люди, которых приобрела. У меня появилась ты. Я благодарна за это. — Она жестко подала руку Иззи, и мгновение не было никакого ответа. Тогда пальцы Изабель сжала ее в ответ. Они сидели в тишине на подоконнике, их руки покрывали все расстояния между ними.

Майя сидела на диване в квартире, её квартире теперь. Так как она лидер стаи, ей заплатил небольшую зарплату, и она решила использовать её на аренду, чтобы сохранить то, что когда-то было местом, где жили Джордан и Саймон, сохранить их вещи от выброса на улицу сердитым выселяющим их арендодателем.

В конечном итоге она бы прошла через их вещи, разбирая, что смогла, по полочкам памяти. Изгоняя призраков.

На сегодняшний день, однако, она была довольна сидеть и смотреть на то, что прибыло для нее из Идриса в небольшой посылке от Джии Пенхаллоу. Консул не поблагодарила ее за предупреждение, которое она сделала, но она приветствовал ее как нового и бессменного лидера Нью-Йоркской стаи.

Ее тон был прохладным и далеким. Но в письма была завернута бронзовая печать, печать главы Претора Люпоса, печать, которой семья Скотт всегда подписывала свои письма. Она была извлечена ​​из руин на Лонг-Айленде. Еще здесь была приложена небольшая записка, с двумя словами, написанными на ней заботливой рукой Джии.

Начни сначала.

— С вами все будет хорошо. Я обещаю.

Хелен говорила это уже, наверное, раз в шестисотый, как думала Эмма. Возможно это бы и помогло, но только если бы это не выглядело так, как будто она пыталась убедить в этом саму себя.

Хелен почти закончила собирать вещи, которые она привезла с собой в Идрис. Дядя Артур (он сказал Эмме тоже называть его так) обещал прислать остальное. Он ждал внизу с Алиной, сопровождающей Хелен в Гард, где она пройдет через портал на Остров Врангеля. Алина последует за ней на следующей неделе, после договоров и голосований в Аликанте.

Все это казалось скучным и сложным и ужасным для Эммы. Все, что она знала, что ей было жаль, что она когда-либо думала, что Хелен и Алина были сентиментальными. Хелен, казалось, сейчас не до сентиментов, просто печально, ее глаза покраснели, и руки дрожал, когда она застегнула сумку и повернулась к кровати.

Это была огромная кровать, достаточно большая для шести человек. Джулиан прислонился к спинке кровати с одной стороны, а Эмма с другой. Можно было бы разместить остальных членов семьи между ними, подумала Эмма, но Дрю, близнецы и Тавви спали в своих комнатах.

Дрю и Ливви плакали; Тиберий принял известие о выезде Хелен с широко раскрытыми глазами от непонимания, как будто он не знал, что происходит и как он должен был ответить. Напоследок он пожал её руку и торжественно пожелал ей удачи, словно она была его коллегой и уезжала в командировку. Она разрыдалась.

— О, Тай, — сказала она, и он попятился назад, испуганно смотря на неё.

Хелен опустилась на колени, в результате чего оказалась почти на уровне глаз Джулиана, сидевшего на кровати.

— Помни, что я сказала, хорошо?

— Мы будем в порядке, — пробормотал Джулиан.

Хелен сжала его руку.

— Я ненавижу то, что мне приходиться оставить вас, — сказала она. — Я бы заботилась о вас, если бы могла. Вы знаете это, да? Я бы взяла на себя институт. Я люблю вас всех так сильно.

Джулиан скривился так, как только может скривиться двенадцатилетний мальчишка при слове «любовь».

— Я знаю, — выдавил он.

— Единственная причина, по которой я могу покинуть вас, это то, что я оставляю вас в хороших руках, — сказала она, пристально смотря ему в глаза.

— Ты имеешь в виду дядю Артура?

— Я имею в виду тебя, — сказала она, и глаза Джулса расширились. — Я знаю, что это вызывает много вопросов, — добавила она. — Но я также знаю, что могу положиться на тебя. Я знаю, что ты сможешь помочь Дрю с его ночными кошмарами, и позаботиться о Ливви и Тайви, и может быть, даже о дяде Артуре. Он очень хороший человек. Рассеянный, но он, кажется, хочет попробовать…