Юлия Лихачева - Кисса (СИ)

- Ника, отпусти… - Рисса со стоном изогнулась, подняв израненную руку к своим волосам в просьбе освободить ее и одновременно держать крепче, а второй комкая какую-то тряпку. Ника двигался уже размашисто, с силой ударясь о ее бедра, вгоняя себя до самого конца. В этой безумной горячке он почти забыл о наблюдателе, волке, вампирах, обо всем, кроме девушки которую так ожесточенно трахал. Именно так. Не секс, и уж тем более не любовь, а какой-то животный трах, в котором наличие разума и сознания было совсем не обязательным, требовались лишь готовые к спариванию тела.

Внезапно осознав что под ним лежит все-таки человек, а не самка оборотня, способная выдержать всю его силу и жестокость, Ника замер. Капля пота скатилась с его носа и упала на лоб Риссы.

- Двигайся, оборотень! - Кисса почти расхохотался, когда девушка ощутимо шлепнула его по ягодице, подтверждая свое требование продолжить начатое. Отпустив волосы Риссы, он взял в ладони ее лицо и поцеловал, одновременно возобновляя свои толчки. Его язык, рот и тяжелое тело, почти лежащее на ней, не давали нормально вздохнуть, погружая девушку в полуобморочное состояние, когда сознание держится на грани, удерживаемое лишь острым удовольствием от каждого движения твердого члена внутри.

- Ох, сууучка…- Ника выпрямился, взяв бедра Риссы в руки и стал насаживать ее на себя, рыча, обливаясь потом и сминая мягкую плоть в своих ладонях. Девушка отвечала ему глухими стонами, оставляя глубокие царапины на его ногах, за которые держалась бледными пальцами. Желание более тесного, глубокого проникновения убивало все болевые и неприятные ощущения, вынуждая двоих искать одну цель - разрядку.

Ника не помнил сколько продолжалось это бешеное движение. Но, когда стенки вокруг его готового взорваться члена запульсировали, мягко сжимая его и обволакивая, а тонкая ручка прочертила своими ногтями длинные полосы на его животе, мужчина не выдержал. Подняв Риссины бедра выше и с силой насадив их на себя в финальном рывке, он бурно кончил, с хрипом запрокинув голову и дрожа всем телом.

Едва оргазм стих, отпустив обоих, Ника устало повалился рядом с Риссой.

- Бешеная сучка, ты меня до чертиков напугала…

32 глава. Финальная.

Едва затихла последняя нота песни, обнажившая оживленные гул голосов в зале, как зажегся свет и артисты подошли к краю сцены, прощаясь со зрителями. Люди темным потоком потекли к выходу, официанты засуетились убирая со столов и обслуживая решивших остаться просле представления клиентов. Анжей сидел в окружении нескольких оборотней-стриптизеров, под неусыпным контролем своей охраны. Безопасность Мастера превыше всего.

Ника и Рисса, спустившиеся в зал по требованию высокого гостя, заняли позицию в противоположном конце зала. Девушка, слабая от потери крови и выматывающей вампирской пытки, устало опиралась на стену, изредка отпивая из своего стакана водку со льдом. Дуки, успевший отойти от своих побоев, настороженно оглядывал зал. Ника, прислонившись плечом к дверному косяку изучал завихрения дыма, исходившего от подкуренноим им сигареты. Его раздражало и угнетало это ожидание. Мужчина не мог до конца понять для чего их всех собрали в этом зале, лишь радовался тому что ему теперь не придется волноваться из-за девчонки. Чары ушли, и он знает как от них избавиться снова.

Чертов ублюдок гладил своих пид*расов, подобно домашним кошкам и делал вид что вокруг них никого нет. Как будто беседа со стриптизером может быть интресней всего на свете. Ракута растворился в своих бесконечных коридорах, очевидно, готовя особую часть представления, в котором Мастер станет главным героем. Тем более что по счастливой случайности в этот вечер в танцующей Птичке оказались и Мастер Денвера и вожак стаи верфольфов. Какое совпадение!

Верлеопарды не были стайными животными и вожаков не имели. Только соперников или самок для спаривания, в отличии от волков, предпочитавших собираться в группы. Но были и редкие кадры типа Дуки, которые не относили себя ни к одной из группировок и умудрялись избегать насильной инициации в стае. Возможно, по причине наличия достаточной силы для того, чтобы послать любого вожака на хрен и уйти после живым и здоровым.

Размышления о гостях были прерваны внезапной сменой атмосферы в зале. Тяжело повисшая тишина и возникшее напряжение сменили шум разговоров с тихий смех. Представление начиналось, и, как Ника понимал, у него будет шанс сыграть в нем свою роль.