Диана Килина - 2. Вторая книга серии 1+1=?

Я отвлекаюсь от просмотра видео на звук поворачивающегося в замке входной двери ключа.

– Привет, малыш, – говорит Артур с порога, тут же затихая, когда слышит то, что играет у меня на ноутбуке.

– Я невольно начал разглядывать её так, как обычно разглядывают мужчины тех женщин, с которыми хотят переспать. Это была привычка, просто констатация факта для мозга и члена: сильные ноги, большая грудь, упругая задница и аппетитный рот. Потом я посмотрел на её ступни, она стояла босиком прямо на холодном полу. Я невольно улыбнулся, и обратил внимание на какую—то странность. Это потом я насчитал шесть пальчиков на её крошечной ножке, а в тот момент у меня не было на это времени. Я снова посмотрел на её тело и заметил, что она прикрывается, как будто я смутил её. Мне пришлось улыбнуться и посмотреть ей в глаза. И тут я пропал.

Моя улыбка растягивается до невозможности, когда я слышу это уже в сотый раз, разглядывая самого Артура в фальшивой студии, беседующего с фальшивым ведущим. Эти слова написала я, но слышать, как их озвучивает он так сюрреалистично и странно, что от каждого слова нервные мурашки пробегают по моей коже.

– … Помню, что извинился. Я помню, что затащил её в тот туалет для этого. Я помню испуганные глаза, и помню, как потом её испуг сменился интересом. Помню, как мы играли в эту дурацкую игру. Помню, как я мысленно пытался унять ноющий зуд в паху и думал, ну что же в ней такого особенного? Маленькая, с короткими ногами, чуть раскосыми глазами и наспех уложенной причёской. Не мой типаж совершенно, но я не мог оторвать от неё глаз, как будто мою сетчатку приклеили к ней намертво суперклеем. Больно смотреть, но оторваться еще больнее.

На этом моменте я громко фыркаю, но тут же затихаю, когда мужские руки опускаются на мои плечи. Запрокинув голову назад, смотрю на Артура вверх—тормашками, широко улыбаюсь и произношу одновременно с ним и его двойником на экране:

– И тут она делает это…

Мы громко смеёмся, а затем он наклоняется и целует меня в лоб; я делаю то же самое.

– Ты уже зазубрила, – в его глазах пляшут озорные искорки, а уголки губ трогает мягкая улыбка.

– Ну ведь хорошо получилось, – отвечаю я, поднимая голову и продолжая разглядывать промо—ролик для книги «3», который пересняли за два дня, когда переговоры с издательством и новым автором романа наконец-то завершились.

– Её лицо в этот момент настолько врезалось мне в память, что той ночью я не спал, рисуя карандашом её портрет. Я закрывал глаза и видел каждую деталь: полные губы с сеточкой крошечных складок; необычный узор радужки, по форме напоминающий Млечный путь; лёгкую ухмылку и ямочку на щеке. Я никогда не рисовал портретов, хотя меня учили это делать в художественной школе и впервые взял в руки карандаш для этого. Я и сейчас смог нарисовать бы его закрытыми глазами, потому что её лицо было самым красивым лицом, которое я видел в своей жизни. А, уж поверьте мне, я видел бесчисленное множество лиц в видоискателе моего фотоаппарата.

– Ты хорошо играешь на камеру, – вырвалось у меня, когда экранный Артур сделал паузу и опустил взгляд вниз, а потом рассеянно и задумчиво посмотрел на меня.

– Я не играл, – доносится сзади, – Я правда не видел никого красивее тебя.

Он наклоняется ко мне и потирается носом о мою щёку:

– Не жалеешь, что отдала книгу другому автору? – поднимает мою руку и целует кончики пальцев.

На безымянном поблескивает скромное золотое кольцо, которое он надел на него несколько месяцев назад. Простое, без камней и узоров, со выгравированными каллиграфическими буквами АК внутри. У него на руке такое же, правда больше на несколько размеров, и чуть шире – он же мужчина.

– Нет. Так было нужно, да и оказалось намного лучше. Все думают, что мы с тобой выдуманные персонажи, – я зажмурилась, когда его щетина пощекотала мою кожу, – А ты не жалеешь, что отдал мои фотографии издательству и отказался от авторства и прав на них?

– Иногда, – он хмыкнул, – Когда подсчитываю, сколько я мог бы на них заработать. Может быть, они даже помогли бы мне остаться на плаву, и я не стал бы банкротом.

– Я оказалась дорогой игрушкой, – медленно протянула я, продолжая изучать его образ на экране, который в реальной жизни в миллион раз лучше.

И он – мой. Целиком и полностью.

– Ты оказалась бесценной, – он опускает руки на мой живот, который немного округлился за последний месяц и стал заметным в обтягивающей одежде, – Вы оказались бесценными.