Татьяна Бродских - Солнечный цветок дьявола

Непосредственно перед нашей свадьбой, барон избил Зару за то, что она плохо обслужила его друга, хорошо, что меня он никому не давал. Девушка пришла ко мне в слезах, мы сидели на моей кровати в обнимку и плакали, обе от безысходности. Я со страхом ждала свадьбы, после которой мне пришлось бы не только удовлетворять мужа, но еще и рожать ему детей. Зара уже дважды была от него беременна, но каждый раз он ей устраивал выкидыш — пинком в живот. А еще угнетала мысль, что помощи ждать не откуда. После первой недели в доме барона, я набралась смелости и написала отцу о всех ужасах, творящихся в поместье. Он приехал, поговорил с моим будущим мужем, тот смеясь, рассказал во всех подробностях, как он приручает меня к супружеской жизни и полному подчинению. Они вместе выпили, посмеялись, а отец сказал, что жалеет, что в свое время не сделал того же с моей матерью, глядишь, супружеская жизнь не была бы такой тоскливой. Я знала, что он меня не любит, что ему плевать на мое счастье, но даже не могла догадаться, что ему плевать и на мою жизнь. Единственное, что его волновало это традиции и честь рода, которую ни в коем случае нельзя было запятнать.

Зара плакала, я ее успокаивала, гладила, говорила, что когда‑нибудь и мы будем если не счастливы, то хотя бы свободны. Смерть — свобода, в неполных семнадцать я в это верила. Смерть тогда для меня была лучшим подарком от жизни, который я мечтала получить. Как‑то само собой от поглаживаний я перешла к поцелуям, стирая слезинки Зары своими губами. Она подняла ресницы и заглянула мне в самую душу своими карими глазами, а потом поцеловала в губы, нежно и трепетно. Мое сердце остановилось, а потом забилось с новой силой. Никогда не забуду того поцелуя, в нем было столько чистоты и неприкрытого обожания.

Зара стала моей тайной, моей отдушиной, моей первой и единственной любовью. Мы скрывали наши чувства, старались ничем их не выдать. Для нас стало счастьем оставаться наедине. Наши совместные ночи, когда барон уезжал, были наполнены нежностью и страстью, наверное, тогда мне захотелось жить несмотря ни на что. Но долго это не могло продолжаться, как‑то раз барон вернулся не вовремя. Пришел приказ, что его назначают командующим заградительного полка, это означало для многих смерть. Поэтому барон заявился под утро пьяный и злой, еще большая ярость его накрыла, когда он застал нас с Зарой спящих в одной кровати. Он избил нас и, уезжая в то же утро на войну с нежитью, забрал с собой Зару, больше я их не видела.

А спустя пару месяцев пришло официальное письмо, о том, что мой муж пропал без вести. Зара тоже не вернулась. Я искренне рыдала, только оплакивала не подонка, который по стечению обстоятельств испортил мне жизнь, а свою потерянную подругу и любовь.

— Хозяйка, уже поздно, пойдемте, — склонился в поклоне Ланс, дворецкий и управляющий. Он подал мне руку, меня невольно передернуло, за столько лет мне все еще неприятны прикосновения мужчин. После смерти супруга, а предпочитаю думать, что его съела какая‑нибудь зверушка, причем живьем, я поменяла всех слуг. Они пытались ползать передо мной на коленях, угрожать, плакать, льстить, но я была непреклонна. Я просто не могла каждый день видеть тех, кто знал об издевательствах барона и молчал.

— Да Ланс, пойдем, — я встала, так и не приняв руку мужчины. Но не подумала, что от долго сидения, ноги затекли. Я покачнулась и, скорее всего, упала бы, если бы дворецкий не удержал меня. Разом нахлынула паника, сердце забилось часто — часто, а тело сжалось, в ожидании удара.

— Госпожа, вам плохо? — участливо взглянули на меня карие глаза, в которых пряталась жалость. Меня разобрала злость, что позволяет себе этот мужик?! Мне ненужно его сочувствие и жалость, потому что они все одинаковы, и он не пристает ко мне только потому, что я его хозяйка.

— Со мной все хорошо, Ланс! Я просто замерзла, — я еще не закончила фразу, как мне на плечи лег сюртук. В душе, как всегда при общении с моим дворецким, бушевали противоречивые чувства: с одной стороны хотелось его обругать или даже ударить, чтобы знал свое место, с другой, я ощущала неловкость от его заботы. Когда она исходила по долгу службы, я понимала, но вот такие спонтанные поступки ставили меня в тупик. Чтобы перевести разговор задала самый обычный вопрос. — Что у нас нового?

— Все по — старому, госпожа, только письмо с королевской печатью пришло. Я отнес его в кабинет и положил вам на стол, — Ланс шел на шаг позади меня, хорошо, что он не видел в тот момент мое лицо. Письмо от короля, мне не надо было его вскрывать, чтобы узнать, о чем оно. Три года почти прошли, а это значит, король выбрал мне нового мужа. Спина покрылась льдом, а на глазах навернулись слезы. Нет, я больше не хочу! Я просто не смогу пережить это еще раз! Но ведь должен быть какой‑то выход?! Спустя три года я даже жалела, что не забеременела от барона, возможно у меня родился бы мальчик, и тогда я была бы избавлена от повторного замужества. А все дело в том, что в нашем королевстве женщина не может наследовать ни титул, ни землю. И вот мне опять придется выйти замуж, потому что у покойного супруга не осталось наследников, у него даже племянников не было.