Майя Бэнкс: Возлюбленная

Затем он жестом пригласил ее следовать за ним по направлению к его спальне в конце коридора.

– Хочу тебе кое-что показать в хозяйской ванной. Знаю, что предложил тебе комнату и ванну для гостей, но я подумал, что, быть может, ты захочешь немного расслабиться в джакузи в моей ванной.

И когда он включил свет, то заметил, как ее горящий взгляд резко устремился на огромных размеров джакузи в углу. Вообще-то он не особо им и пользовался, плюс не сильно нуждался. Он даже ни разу не наполнял его водой, предпочитая душ. Но здесь он почти рисовал ее в воображении ее в ванне, полностью погрузившуюся в горячую воду.

Его сердце стало биться чаще, а в паху все напряглось, когда он мысленно увидел ее обнаженную в его ванне.

Сет затряс головой, из-за своих же собственных мыслей чувствуя себя подонком.

– Ты точно не будешь возражать? – тревожно поинтересовалась девушка.

Сет хорошо понимал, как сильно ей нужна была эта ванна. Он улыбнулся и нежно коснулся ее щеки рукой.

– Почему бы тебе не забраться в нее прямо сейчас? А я отправлюсь готовить нам ужин.

Он оставил ее наполнять ванну, а сам пошел на кухню размышлять, что бы такого сообразить на ужин. Как удачно, что он вчера сходил за продуктами, и теперь у него под рукой есть все необходимое для приличной стряпни.

Отцы научили его готовить – да и всех его братьев – потому что, во-первых, мама была абсолютно беспомощна по части готовки, а во-вторых, жизненное кредо его отцов было таким: «Женщин следует нежно любить и защищать, и нет ни одной женщины настолько обожаемой, какой была Холли Колтер».

Возможно, именно отсюда и появилось то самое головокружительное покровительственное чувство, которое он ощутил, когда впервые увидел Лили.

Сет помотал головой. Нет, перед любой женщиной, нуждающейся хоть в чем-то, он чувствовал определенные обязательства, но с Лили все было по-другому. Она принадлежала ему. Объяснить он это не мог – по правде говоря, он был совершенно сбит с толку этим осознанием – но и бороться с ним было бы неверно. Потому как это было… правильно.

Доведя на сковороде до золотистого цвета свиные отбивные без костей, Сет достал блюдо для запекания и отправил все в духовку. В итоге ужин получился не совсем мастерским, но свиные отбивные были весьма уютной вариантом, тем более что в уюте Лили нуждалась больше всего.

Сет поставил духовку на таймер, как вдруг услышал сигнал мобильного телефона. По рингтону он определил, что, должно быть, звонил кто-то из своих. Наверное, мама. Улыбнувшись, он взял телефон и нажал на кнопку ответа.

– Привет, милый.

Из телефона донесся мамин голос, наполненный теплотой и любовью. Он расслабился. Она всегда так говорила с ним. Обычно люди так же вели себя и с ней, когда она разговаривала с ними.

– Привет, мам. Как ты?

– Замечательно. Но меня больше интересует, как ты. Ты сто лет не звонил.

В ее интонации слышался мягкий упрек, который было трудно не заметить. Сета захлестнуло чувство вины и заставило поежиться.

– Прости, – пробормотал сын. – Нечего было рассказывать.

– С тобой все в порядке? Рана все еще болит? – забеспокоилась Холли.

– Я в порядке, мам. Честно. Плечо почти не ноет. На следующей неделе у меня последний сеанс психотерапии, и если до тех пор у меня не пойдет пена изо рта, мне разрешат приступить к работе.

– Тебе стоит приехать, перед тем как вернешься на работу, Сет. Мы теперь и так редко видимся. А уж если вернешься на работу, то не скоро с ней разберешься.

– Посмотрим, что смогу сделать. Обещаю. Как там папы? – спросил он.

Холли вздохнула, позволив сыну сменить тему.

– У них все лучше всех. Итан в городе помогает твоему брату с ремонтом в баре. Прошлой ночью у них кое-что случилось.

Сет нахмурился.

– Что случилось? С Диллоном все хорошо?

– Ой, с ним все прекрасно. Просто толпа выпивших подростков. В результате разбитое окно. Лейси заперла их на ночь в камере.

Сет улыбнулся. Вот она, жизнь в Клайде. Ничего не меняется.

– Адам с Райаном рядом. Хочешь с ними поговорить?

И хотя это должно было прозвучать невинно, на самом деле вопрос был совершенно не такой. Это был явный приказ, и уж точно он не мог его избежать. Мама была самой милой женщиной на свете, но также она была диктатором, когда речь заходила о ее семье.

– Конечно, дай им трубку.

Сет вздохнул и стал ждать.

– Сынок, как поживаешь?

Из трубки донесся, как обычно, грубоватый голос Адама Колтера, заставив Сета улыбнуться. Было чертовски приятно слышать их голоса. А ведь мама была права. Он не так часто им звонил.