Роузи Кукла - Гардемаринки-гарде!

Нет, я за все отслужу. Я очищусь, отогреюсь в тепле их голосов, слов. А может я от того, что они и меня, в ответном посыле поймут и простят невольно, не понимая, чего я от них хочу и жду?

А мне–то всего от них надо, немного совсем, ну чуть, чуть! Мне просто не хватает забот и тепла, без мамы, родных моих, дорогих! И я тебя, Боже прошу! Ну, помоги мне! Ты же, я знаю, их всех дорогих не в силах вернуть, тогда я прошу тебя, нет, я умоляю!

Прости, прости и во имя всего святого на свете дай мне возможность, яви свою силу и милость, во имя добра, сотвори чудо во мне, очисти от скверны и сделай чистой! Я ведь так их, этих своих ангелочков люблю и страдаю без них каждый день, каждый час! Я умоляю, тебя и прошу!

Боже!!! Прошу!!!

Я тебе все отслужу! Все, что попросишь и себя саму, отдаю во власть твою, душу свою и тело!

Потом я еще долго лежу, отхожу, прислушиваясь, как по телу приятно прокатывается спокойная, правильная волна сострадания.

Голову отпускает, и я готова уже принять от Него, все и мне кажется, нет, я так думаю, Он за меня заступился и что меня слышит. А я буду стараться, я исправлюсь! Твоим именем клянусь, Боже!

Еще лежу, отхожу, расслабляясь. Ну, все! Пора спать. Пока.

— Малинка, когда ты плидесь?

— Приду, приду милый!

Мы стоим перед входом в подъезд, я как согбенная старушка, опираюсь на костыль, Сашка, цепляясь за ногу папы, и он сам. Мой! Рядом, передо мной!

— Спасибо вам!

— Да ладно, чего там.

— Ну, я за все вам хочу спасибо сказать, а за экзамены отдельно. Я бы их завалила, если бы не вы? Нет, честное слово!

А речь о том, что меня, позавчера пришла экзаменовать комиссия их двух человек. Доцент с кафедры и офицер, но тоже представитель военной науки в училище. Это дядя мой так решил, что бы я как все сдавала экзамены и не отставала. И хоть я и готовилась, но, конечно же, многого и не знала. Разложили билеты и я, волнуясь, потянула один по математике, а другой сразу по физике. И как вытянула их, так у меня лицо прямо вытянулось. Они, эти представители переглянулись, записали все номера билетов в протокол, а потом один из них говорит.

— Готовьте, товарищ курсант, ответ письменно. Придем за ним через два часа. Поднялись и вышли.

Я скорее за учебники. Читаю, читаю, а в голову ничего не лезет. Только назойливо стучится в голове.

— Не сдашь, завалишь, оставь это занятие.

У меня даже на миг сознание помутилось, по крайней мере, он сказал так, когда, постучав в полу открытую дверь, вошел. Прошел в комнату, окликнул кого–то, а потом видит меня за таким занятием. Он еще сказал мне что подумал, будто я уснула, занимаясь и только желание узнать, над, чем это я так, заставило его ко мне подойти.

— Малинка! Малинка! — Услышала рядом. — Ты, что это спишь, а экзаменационные билеты не решены. — Давай подвигайся, сейчас мы с тобой их мигом. Так, что это у нас…?

Потому я сейчас и благодарю его. А он вроде бы так, но я же, вижу, как ему все то, что я говорю приятно! И я стараюсь!

— Между прочим, я вас приглашаю на чай к нам, по случаю окончания первого курса. Приходите. Мне будет приятно! И с собой моих… ваших чертят, прихватите, пусть вместе с нами. Вы не возражаете?

Тот вечер запомнился мне на долгие годы. Мы чудесно все вместе. Я, мой, дядя, жена его и разумеется, дети! И так здорово, так хорошо и так приятно было видеть, как глаза светятся и не только у деток, но и у нас. По крайней мере, когда все закончилось, дядя позвал меня для разговора, как он сказал.

— В общем так, дочка! — Он уже давно так со мной. И я это чувствую, особенно в последнее время, что это именно так, что я ему как дочка.

Он всегда так, когда выпьет, на удивление становится добрым податливым и мягким.

Между прочим, редкое качество, настоящего мужчины, как потом я это поняла. И поэтому, когда он стал говорить, я так и подумала, что наш разговор так и потечет, словно молочная река между кисельными берегами. А тут он после обычных расспросов и слов.

— Между прочим, дочка! Ты уже не девочка и сама должна понимать, что Володька, а моего именно так звать. — Он взрослый мужчина и к тому же с детьми. Ты понимаешь, к чему я клоню?

— Да, дядя, понимаю.

— А у настоящих мужчин как? Раз, два и в дамках! Они как гусары! Наскочат, голову заморочат и дальше скакать! И ты знаешь, я за тебя переживаю.

— Почему?

— А потому, что я в ответе за тебя перед братом. И я себе клятву дал, что я все сделаю, для твоего счастья. А ты разве не чувствуешь, как это я?