Ариана Селеста - Проклятье Ван Гога

Микаэла замолчала и посмотрела на меня такими печальными и молящими глазами, что мне стало не по себе. Пришла моя очередь протянуть ей руку и взять её ладонь.

— Спасибо, что спасла нас, — тихо сказала я и посмотрела в её глаза.

— Прости меня, Ева, — Мики, наконец, решилась произнести слова, которые она хотела сказать с самого начала.

— Прощу, если подашь мне ещё воды, — я улыбнулась и увидела, как её лицо озарилось улыбкой. Я подумала о том, что в нашей жизни всё предопределено. Мы не видим и не чувствуем этого, но если посмотреть на всё происходящее с позиции наблюдателя, становится понятным, почему жизнь связывает нас с теми или иными людьми, кто должен нам, а кому должны мы, почему мы поступаем так или иначе. Нам кажется, что у нас есть выбор, но всё происходящее — лишь замысел могущественного Создателя, управляющего нами как кукловод из театра марионеток.

Кейн был в полном замешательстве. Всё то, что раньше имело для него значение, больше его не интересовало. Он любил роскошь и предпочитал всё самое лучшее, самое дорогое. Он ездил на самых дорогих машинах, его дом находился в самом престижном районе Калифорнии, он летал на частном самолёте, содержал штат постоянной охраны, мог заполучить любую женщину и всегда пил самый дорогой коньяк — в его подвале находилась коллекция редких коньяков и вин, не имеющая по своей ценности равных во всём мире. Он имел власть над людьми, потому что хорошо понимал их психологию. Купить можно было всех: красивых, умных, талантливых, богатых, бедных, ученых, политиков, верующих и неверующих — в общем, не имело значения, кого и как, деньгами или обещаниями можно было добиться чего угодно! Он умел красиво говорить и при помощи своей эрудиции и энциклопедических знаний производил на людей неизгладимое впечатление, но самое важное состояло в том, что его боялись, а он знал, что страх — это слабое место любого человека, любого живого существа. Страх гипнотизировал и превращал любого мужчину в напуганную девочку. Страх — это настоящая власть. Сам же он никогда ничего не боялся… до сих пор.

Когда Кейн увидел горящую перевёрнутую вверх дном машину, из некогда бывшей задней двери которой Микаэла вытащила Еву, у Кейна подкосились ноги, и он чуть было не свалился на землю. Лиц обеих женщин почти не было видно из-за толстого слоя сажи. Густой едкий дым, просачиваясь снизу, обволакивал их как будто крыльями черного демона, пришедшего забрать своих жертв в преисподнюю.

Кейн подумал, что случилось то, чего он боялся больше всего. Он подумал, что потерял её, самую прекрасную и любимую на всем белом свете, самую нежную, таинственную, чистую, его божественный свет, его собственный рай, без которого не существовало бы и Кейна. Его Ева погибла из-за него. Ева отдала свою жизнь, потому что любила его, и до последнего своего вздоха думала о том, как спасти его. Это было самое страшное мгновение в его жизни. В ту секунду он умер. Его сердце остановилось, и перед глазами как на кинопленке он увидел всю свою жизнь… На этой кинопленке была только ОНА. Его ЕВА.

Если сегодня его спросили бы, верит ли он в жизнь после смерти, то Кейн без колебаний дал бы утвердительный ответ. Он точно знал это с того момента, когда их глаза встретились, и он понял, что был ей нужен. Он услышал, как она зовёт его посреди дождя, посреди толпы людей, почувствовал боль и разочарование, спрятанные в глубинах её сердца, ощутил её бесконечную любовь и желание жить.

Кейн скорее почувствовал, чем увидел её взгляд. Ева была очень слаба, но её глаза всё равно горели любовью и счастьем, потому что он был жив, он был рядом. Всё случилось так быстро, следующие несколько минут пролетели как одно мгновение. Он поднял её с земли как самый драгоценный бриллиант, прижал её к груди и прошептал: «я нашёл тебя, любимая, и больше никогда тебя не отпущу, ни на одно мгновение». Впредь Кейн не собирался расставаться с ней ни на секунду, он знал, что счастье не даётся дважды. Он узнал в ней свою божественную половинку в ту самую секунду, когда увидел её в саду на дне рождения её отца, она считала самолёты в ясном калифорнийском небе. С тех пор прошло немало времени, но воспоминания о тех событиях и сегодня были ярки, как будто всё произошло лишь вчера. Он помнил всё до самых последних мелочей: её одежду, туфли, он помнил её запах, необыкновенно яркие глаза, которые светились ярче звёзд на небе.

Миллиарды раз он рисовал её образ на полотне своего сердца, словно выжигая на нём каждую её черту. Они были связаны невидимыми нитями, которые тянулись от одного сердца к другому, и давали знать о себе каждое мгновение. Кейн нашёл её, и это было самое главное, отныне всё зависело только от него. Он был счастлив и хотел поделиться этим счастьем со всем миром, он хотел кричать её имя на весь мир.