Оливия Штерн: Госпожа пустошей

При оформлении обложки были использованы следующие изображения:

https://vk.com/away.php?to=https%3A%2F%2Fwww.shutterstock.com%2Fru%2Fimage-illustration%2F3d-rendering-fantasy-dragon-isolated-on-703612237&cc_key=

https://vk.com/away.php?to=https%3A%2F%2Fwww.shutterstock.com%2Fru%2Fimage-photo%2Fclassical-lady-400753546&cc_key=

https://vk.com/away.php?to=https%3A%2F%2Fwww.shutterstock.com%2Fru%2Fimage-photo%2Fone-handsome-young-man-urban-setting-778373287&cc_key=

Вампиры в этой книге отнюдь не ватно-сахарные. Они – жестокие, коварные, беспринципные, аморальные твари, смотрящие на человека как на еду или источник удовольствия. Именно такими, на взгляд автора, вампиры и должны быть в книгах. Поэтому в романе присутствуют сцены насилия, жестокости, а также довольно откровенные эротические сцены. Отсюда возрастной рейтинг.

Книга открывает мир Пустошей, который образовался в результате действий одного могущественного мага. Его мы тоже встретим на страницах романа.

Лорин знала о том, что красива.

Ее красота много значила для тех, чьи холодеющие губы она целовала, открывая врата вечности.

Все они – мужчины и женщины – любили Лорин, до последнего вскрика, стона, вздоха, легкого, как прикосновение перышка. Лорин умела сделать их счастливыми. В тот неизмеримо короткий миг ее кожа теплела, а сама она стонала, кричала и извивалась, купаясь в океане чувственного наслаждения.

Потом тепло забирали Камни Крови. Все, что оставалось – медленно остывающее тело того, кто только что был ее любовником, и вечный, терзающий ее голод.

…Лорин знала о том, что красива.

Об этом кричали зеркала древнего замка, построенного в пустошах, и об этом же нашептывали взгляды мужчин, как живых, так и не очень. Но к чему красота, когда тот, к кому была привязана узами судьбы, магии и самопожертвования, ушел и громко хлопнул дверью вечности?

Лорин отчаянно тосковала по мужу, убитому человеком. Она все еще любила его, своего Эйвана, и всем сердцем ненавидела убийцу. Ей часто снилось, будто Эйван по-прежнему с ней, обнимает ее, гладит по волосам.

«Когда-нибудь это закончится, крошка… Надо потерпеть, еще немного… И ведь мы потерпим, правда? Ты и я».

Он ушел, оставив тяжкую ношу бессмертия только ей.

И будь все по-другому, Лорин попросту явилась бы к врагу и выпотрошила его прямо в постели. Но установленные много лет назад правила мешали ей сделать это, сковали руки тяжкими цепями.

«Смешно… я не могу взять – и расправиться с убийцей моего мужа. Хотя могла бы свернуть ему шею как цыпленку. Да и как человек мог убить вампира в честном поединке? Как?!!»

Лорин терпеливо ждала, вынашивая месть под сердцем, как могла бы вынашивать ребенка. А потом время настало.

Госпожа Пустошей легко скользила по каменным плитам пола. Замок был не так чтобы стар, но камни его отполировали многие сотни ног безмолвных ллэ, послушных воле вампира. А куда без слуг? Любое строение, а уж тем более, замок, нужно содержать в порядке. К тому же, Лорин любила тонкое белье, красивую мебель и изящную посуду, хоть последней и не пользовалась. Магией подобное не создашь. Да и вообще, не было больше магии, умерла она вместе с двенадцатью магами этого медленно издыхающего осколка реальности. Родятся ли новые маги? Сие не было известно никому.

…В гостиной Лорин остановилась перед высоким, в рост человека, зеркалом.

«Красива, – мелькнула пьяняще-сладкая мысль, – вечно красива».

Белая кожа, подобная алебастру в лунном свете, огромные серые глаза в черных пушистых ресницах и тяжелые косы, темно-каштановые, с едва заметным кровавым отливом, уложенные в сложную прическу.

Лорин улыбнулась себе одними губами, заправила за ухо выбившуюся из прически прядь. Затем потянула носом. Тут же стало неприятно, потому что из-под плотно закрытых дверей, что вели в тронный зал, разило страхом.

Человек, что сейчас ждал ее там, боялся.

…Он пришел к воротам замка еще два дня назад, странный путник в неприметной одежде, в надвинутой по самые глаза войлочной шапке. Пришел и просто уселся на пепельную, совершенно бесплодную землю Пустошей. В десяти шагах от пустого рва.

Лорин ощутила нечто вроде любопытства, и это чувство, почти забытое, заставило ее отряхнуться от сна наяву, в котором она пребывала с того дня, как ллэ привезли тело Эйвана.

Человек. Пришел к ней сам.

Происходящее прозрачно намекало на то, что у гостя есть важное и неотложное дело к хозяйке замка.

Она вдруг испугалась, сама не зная, чего – а потом, подобравшись, как кошка перед прыжком, стала ждать. Чувство было такое, словно она стояла на самом краешке обрыва, над ревущей стремниной.