Серж Готье - Сборник новелл

– Какие будут мнения или комментарии по поводу этой цитаты? – спросила она.

В аудитории повисло молчание, которое нарушил сидящий рядом с опоздавшей на урок жгучей брюнеткой молодой парень.

– Честно говоря, фрау Хильда, – сказал он после продолжительной паузы, – то лично я вообще ничего не понял.

Фрау Хильда обвела взглядом умолкнувших студентов и спросила:

– Кто-нибудь может объяснить Карлу то, что он не понимает?

И снова в аудитории повисло молчание. Наконец, брюнетка повернулась к своему соседу и серьезно сказала:

– Что же тут непонятного? Например, ты хочешь меня трахнуть и думаешь об этом целый день. Это означает, что у тебя есть желание, знакомое твоему сознанию. Но поскольку ты это желание не реализуешь и даже не пытаешься его реализовать, то ситуация сновидения представляет это желание исполненным, то есть, тебе снится, как ты занимаешься со мной сексом.

– Грубо, но правильно, – усмехнулась фрау Хильда.

– А-а-а.., – протянул один студент, сидящий на задней парте, – теперь понятно, почему Фрейд такой упор на сексуальность делал. У нас же почти все фантазии в голове сексуальные. То есть, знакомыми сознанию, но нереализованными, остаются в основном желания сексуальные.

– Ты новенькая? – спросил у брюнетки сидящий рядом с ней Карл, – почему я тебя не видел раньше?

Жгучая брюнетка снова положила тетрадь и ручку в свою сумочку и, повесив ее на плечо, поднялась со своего места.

– Вы меня извините, фрау Хильда, – сказала она, – но мне все-таки нужно найти свою группу.

Видя недоуменный взгляд преподавательницы, девушка улыбнулась и добавила:

– Я русская студентка.

– Что? – удивлению фрау Хильды не было предела, – этого не может быть. У вас же чисто берлинское произношение.

– И тем не менее это так, – девушка достала из сумочки выданное всем русским студентам временнное студенческое удостоверение с фотографией и на немецком языке и протянула его преподавательнице философии.

– Ушакова Анжела, – прочитала фрау Хильда, едва веря своим глазам, – невероятно. Вы приехали из Москвы или из Петербурга?

– Я приехала из Иркутска, – Анжела взяла из рук женщины-преподавателя свое удостоверение и снова положила его в свою сумочку.

– Откуда? – фрау Хильда ни разу в жизни не слышала о существовании подобного города.

– Из Сибири, – улыбнулась Анжела, – из глухой таёжной Сибири.

Она повернулась и направилась к выходу.

– Одну минуту, Анжела, – фрау Хильда невольно последовала за русской студенткой, – последний вопрос: – как часто вы бываете в Германии?

Анжела взялась за ручку входной двери и, открыв дверь, остановилась на пороге.

– Я нахожусь в Германии впервые в своей жизни, – Анжела вышла из аудитории и, прикрыв за собой дверь, отправилась на поиски аудитории номер семь.

– 2

Едва закончилась лекция по философии, как фрау Хильда пулей вылетела из аудитории и почти бегом отправилась в кабинет ректора Берлинского университета. Уже находясь в приемной, она, не обращая внимания на секретаршу, возопила, летя стрелой в кабинет ректора.

– Хельмут! Хе-е-ельму-ут! Это невозможно!

Она влетела в кабинет и, закрыв за собой дверь, возбужденно заговорила:

– Хельмут, мне нужно срочно с тобой поговорить. Она особенная. Это шедевр. Её нужно обязательно познакомить с нашей Луизой. Она приехала из богом забытого Иркутска в Германию впервые в жизни и…

– Хильда! – ректор Берлинского университета, высокий худощавый мужчина, впервые в жизни видел свою жену в таком возбужденном состоянии.

– Он поднялся и вышел из-за письменного стола.

– Хильда, остановись на минуту. Сядь и успокойся.

Преподавательница философии плюхнулась в кресло, пытаясь привести в порядок свои разбушевавшиеся мысли. Хельмут подошел к жене и стал поглаживать её волосы:

– Всё? Успокоилась? – мягко спросил он, – так что там у тебя?

Хильда немного помолчала, не зная, с чего начать и, в конце концов, заговорила:

– Хельмут, к нам на три недели приехала группа русских студентов. Одна из них, девушка по имени Ушакова Анжела, приехавшая впервые в жизни в Германию, говорит по-немецки лучше, чем наша дочь Луиза. Но дело даже не в этом, – Хильда поднялась и, прильнув к мужу, заглянула ему в глаза, – Хельмут, ты прекрасно знаешь в каком ужасном депрессионном состоянии находится наша дочь. Куда мы только не обращались за последние два года, но всё тщетно. Пока что её спасает только музыка. Так вот, Хельмут, я убеждена на все сто процентов, что эта Ушакова, девушка чрезвычайно умная и уверенная в себе, это наше спасение. Только она вытащит нашу Луизу из того болота, в котором та находится. Их нужно обязательно познакомить. Нашу дочь и эту Анжелу.