Лидия Шарапова - Искушения Любви. Египет. Книга 1

Я увлеклась незаметно для самой себя. Мы часто ездили вдвоём за границу на выставки, книжные ярмарки, проводили вместе незабываемые вечера в командировках. Одно омрачало моё счастье: нам надо было скрывать ото всех наши отношения. Конечно, шила в мешке не утаишь, но жёны всегда всё узнают в последнюю очередь. Семь лет длилось моё украденное счастье. Теперь мне уже тридцать два года, я достаточно хороша: довольно большая упругая грудь, рост метр восемьдесят с недавних пор стал престижным и превратил меня из «каланчи» в девушку модельной внешности. Светлые прямые до плеч волосы делают меня похожей на прибалтийку, а глаза с «блядинкой» привлекают внимание мужчин.

И вот я сижу в своей одинокой уютной квартире и рыдаю во весь голос оттого, что мой любовник отказался ехать со мной отдыхать в Египет, где мы мечтали провести вместе целых десять дней, отдаваясь радостям совместного отдыха и любви. Первым моим порывом было разорвать и выбросить билеты и путёвки, чтобы ничто не напоминало мне о потерянном счастье, но душа продолжала предаваться страданию, и я решила продлить эти сладостные минуты подальше ото всех в чужой стране, в гордом одиночестве. В предвкушении этого я бросилась лихорадочно собирать вещи. Никого не предупредив, понеслась в аэропорт…

Египет встретил меня ярким солнцем и жарким ветром. Вокруг сновали смуглые, стройные аборигены. Ослепительная белизна улыбок и горящие интересом глаза невольно заставляли расслабиться и улыбнуться в ответ. Отель оказался сверх всяких похвал. Да, папик знал толк в удовольствиях и всегда несколько расточительно относился к деньгам. Мне предоставили двухкомнатное бунгало на берегу моря, в котором мы мечтали провести незабываемые дни вдвоём, вдалеке ото всех, и которому теперь предстояло сыграть роль кельи для одинокой и страдающей души. От жалости к себе слёзы опять навернулись на глаза.

Распаковав вещи и приняв душ, я вдруг почувствовала страшный голод. Перелёт и переживания сильно притупили все чувства, но желудок требовал своё.

Отель жил по своим только ему известным законам. Мимо меня вальяжно и лениво проходили загорелые, удовлетворённые жизнью и питанием люди. Они улыбались и громко разговаривали. Русских среди них почти не было. В основном немцы и итальянцы. Атмосфера вечного праздника незаметно увлекла и меня. В ресторане сервис был на должном уровне. Отель принадлежал испанцам, и местная обслуга была вышколена по всем правилам. Предо мной почтительно склонился метрдотель и, неслышно скользя между столиками, пригласил следовать за ним. Еда оказалась довольно вкусной, и вскоре меня наполнило чувство, что всё складывается не так уж и плохо.

Но нервные переживания подорвали мои силы, и весь остаток дня и целую ночь я проспала, как младенец. Проснувшись, не могла понять, сколько времени, так как шторы в спальне были плотно задёрнуты и свет не проникал сквозь них в комнату. В гостиной слышались шаги и звук включённого телевизора. Меня словно ошпарило: «Это папик приехал! Не смог мне дозвониться, ведь телефон я выключила ещё в Москве, и прилетел следом!» Пулей выскочив из постели и едва накинув на себя халатик, бросилась в соседнюю комнату…

Посреди гостиной с пылесосом в руках стоял молодой человек. Моё появление в полурасстёгнутом халате произвело на него столь ошеломляющее впечатление, что я невольно рассмеялась. Мой смех вывел его на короткое время из состояния ступора, он вроде даже попытался улыбнуться, но снова застыл как вкопанный, не сводя своих чёрных блестящих глаз с моего неприкрытого тела.

Меня это начало раздражать. Запахнув халат, я строго спросила, что он делает в моём номере. Парень словно очнулся от наваждения и на ломаном русском начал объяснять, что он стучал, но никто не ответил, и он подумал, что в номере никого нет…

Его ломаный русский и белоснежная обезоруживающая улыбка здорово развеселили меня. К тому же он был так красив! Не более двадцати лет, прекрасно сложен, похож на молодого бога, сошедшего с полотен художников эпохи Возрождения. Прерывающимся голосом юноша произнёс по-русски хорошо заученную фразу:

– Ты очьень красивая. Как тебья зовут?

Я иронично усмехнулась и сказала:

– Меня зовут Наташа.– Чем, видимо, очень его обрадовала, так как он быстро и правильно повторил:

– Наташа?

И улыбнулся настолько заразительно, что я тоже улыбнулась в ответ.

– Я – Мухаммед, – пояснил он, показывая на себя рукой.