Глеб Карпинский - Гостья из прошлого. Асексуальный рассказ

– Вы, девочки, уже познакомились? – засмеялся он, пребывая в сильном экзальтированном состоянии. – Вот и хорошо. Не выношу там всякие «puis-je vous présenter…» и «enchanté…», (разрешите представить Вам…» и «очень приятно». Все это вот тут сидит! – и он коснулся ребром ладони своего кадыка.

– Да, я Лиза, – ответила холодно гостья с легким акцентом, глядя в глаза хозяйке. – Действительно, давайте не будем говорить на-французском. Это лягушачье кваканье наверно всегда будет напоминать мне о моем покойном папочке.

– Простите, я не знала, – смутилась жена, пропуская гостью вперед. – Примите мои искренние соболезнования.

– Ничего страшного. Я давно уже пролила горькие слезы…

Девушка быстро поднялась по ступенькам.

«А она стройная… Худенькая, но стройная, – пронеслась почему-то мысль в голове хозяйки. – И еще с претензией».

Красивые французские туфельки на высоком каблуке не давали покоя. Они мелькали перед глазами уставшей женщины и своим звонким цоканьем напоминали мостовые улицы Парижа…

«Как давно я не носила такую обувь…» – чуть ли не с завистью подумала она.

Все какой-то суматошной гурьбой зашли в сени и стали разуваться, кроме гостьи. Та недоуменно смотрела на хозяев, будто те совершали перед ней нечто непристойное, немыслимое.

– Не помню, говорил я тебе… – обратился муж к супруге, считая, что пришло, наконец, время прояснить всю ситуацию с приездом гостьи. – Отец Лизы был известным диссидентом. Тот самый писатель, бежавший из СССР в середине 80-х… Ты, наверно, слышала всю эту скандальную историю, когда дали по шапке Громыко? Только подумать, я еще тогда только поступил в академию при МИДе…

Затем мужчина тяжело вздохнул, с ностальгией припоминая славные студенческие годы, и, заметив, что гостья все так и стоит в нерешительности и смотрит, как он стаскивает с себя мыском левой ноги правый ботинок, опять рассмеялся. Вообще, он был что-то слишком весел сегодня, и это не могло не насторожить жену, но она, как всегда, проявила самообладание и не показала виду, что такие перемены в его поведении ее как-то волнуют.

– Да, да… Что-то припоминаю… – едва успела подбежать она к кухонной плите и приподняла горячую крышку голыми руками.

Боль прожгла пальцы, и крышка упала на пол. По комнате запахло закипевшим куриным бульоном, а над кастрюлей всклубился пар. В возникшей неловкой ситуации все замерли, точно ожидая взрыва гранаты. Но ничего не произошло, и гостья решила первой проявить инициативу и сама села за стол, с интересом оглядываясь. Повсюду были видны признаки какого-то запустения, упадка, и когда ее внимательный взгляд упал на паутину в углу, она поморщилась и воскликнула «О-ля-ля-ля-ля».

– Кажется, это был франко-российский литературный вечер, организованный в честь творчества Бальзака, – подняла жена с пола крышку и пошла ее споласкивать.

– Не Бальзака, а Золя! – поправил ее грубо муж, будто это было сейчас очень важно.

– Ваня, а чемодан? – вдруг воскликнула гостья, будто разговоры об ее покойном отце совсем не интересовали ее. – Там у меня подарок для твоей жены!

И это фамильярное «Ваня» и этот готовящийся сюрприз быстро вывели хозяйку из и без того хрупкого равновесия, и она опять выронила крышку на пол, и снова неприятно задребезжало в ушах.

– Да, что с тобой? Руки не держат? – выругался муж сквозь зубы, садясь за стол и глядя с негодованием на единственную тарелку с нарезанными наспех помидорами. Потом он как будто спохватился и расплылся в слащавой улыбке, обращаясь к гостье. – Чемодан, Лизонька? Так он в багажнике. Никуда ж не денется… Вера, налей нам за приезд!

– Нет, пожалуйста, принеси! – капризно настояла на своем девушка, и мужчина повиновался.

Когда он вышел, Лиза осторожно взяла двумя пальчиками ломтик помидора и поднесла к губам. Жена только сейчас спохватилась, что забыла про вилки.

– Не люблю, когда кто-то говорит о моем папочке, тем более, Ваш муж далеко не был его другом, – призналась гостья стоявшей у раковины женщине. – Лучше я сама Вам все расскажу. Так вот в Париже мой отец женился на польской эмигрантке-официантке, но не удачно. Она родила ему девочку, то есть меня, и сразу же подала на развод, свалила за лучшей жизнью в США, ну, и скатертью ей дорога…

– Это часто бывает с полячками… – заметила хозяйка с некой долей раздражения.

– Возможно, – кивнула гостья. – Нам свободолюбивым женщинам Европы всегда чего-то не хватает… Хотя я думаю, сейчас она локти кусает. Мой папочка потом стал очень богатым человеком с широкими связями…