Ольга Акимова - Обнаженная правда о мужчинах

«Как это могло произойти? – негодую я. – Как про меня могли забыть?»

В моей голове почему-то возникает ответ, что меня просто опять за что-то наказали. По щекам потекли слезы от обиды и непонимания, что я такого могла натворить, чтобы заслужить это наказание. Проревев какое-то время, беру себя в руки. До сих пор не понимаю, как мне это удалось в четыре года. Инстинкт самосохранения дал о себе знать. Я начинаю соображать, что территорию детского сада патрулирует охранник. Появился план спасения.

Нахожу табуретку и пододвигаю ее к подоконнику, раздвигаю горшки с цветами и начинаю барабанить в окно. Почему-то сил в моих руках было немерено – от постоянных игр на детских лазанках мои руки были в мозолях. Тяга к физическим нагрузкам всегда была огромная, поскольку мне некуда было деть агрессию, накопленную дома. В какой-то момент мне начинает казаться, что еще немного, и разобью окно.

«Неплохая идея, – сообразила, – ведь дорогу домой я знаю хорошо».

Но в этот момент вижу такую картину: мама с воспитателем бегут со всех ног в сторону моего корпуса. На душе у меня становится теплее.

«Меня не забыли! Обо мне помнят!» – ликую я.

Тело начинает постепенно расслабляться, агрессия отступает, но все еще чувствую в горле ком от обиды, что они это допустили. Тут слышу, как поворачивается ключ в замочной скважине, и я бегу сквозь практически темное помещение встречать маму. Мама бросается ко мне и крепко сжимает в объятиях. Я начинаю плакать, и постепенно охватывает чувство жалости то ли к себе, то ли к ней.

По дороге домой мама расспрашивала, было ли мне страшно, и очень много хвалила, какая я молодец, что все это выдержала! Как оказалось, мама с папой не договорились, кто из них меня заберет, а воспитатель подумала, что меня уже забрал кто-то из них. А я попросту уснула в углу игровой комнаты, где меня не было видно.

– Ты у нас настоящий боец! – гордо заявила мама.

От этих слов появилось чувство, что меня на самом деле любят и за меня действительно очень переживают, становилось легче на душе, обида приглушилась.

Представьте себе озлобленную на весь мир низкорослую девочку с кривыми тощими ногами в мешковатой пацанской одежде. Когда эта девочка улыбается, что происходило довольно редко, то сразу выдаются ее торчащие в разные стороны клыки. Эта девочка – десятилетняя я. Как такая несуразная девчонка могла нравиться мальчикам? Да никак. В начальной школе меня то и дело дразнили вампиром, на что я, естественно, отвечала агрессией. Драки и огрызания стали основным инструментом в моем арсенале защиты от их жестоких нападок. Одним словом, пацанка.

А вот еще одна девочка, даже скорее девушка, с округлыми формами, узкой талией, роскошными черными волосами длиной до ягодиц, пронзительными зелеными глазами, в которых есть что-то ведьминское, завораживающее и игриво-манящее. Во взгляде этой нимфетки тонет каждый парень и мужчина. В них они видят детскую боль недолюбленной девочки и отчасти не по годам глубокую мудрость. И это тоже я, уже к совершеннолетию.

Да, я очень рано созрела. Скажу честно, кто начинает взрослую жизнь очень рано, – ищите проблемы в детстве. Влечение к мужчинам в раннем подростковом возрасте, как правило, зарождается от недолюбленности отцом и матерью и, как следствие, недостатка внимания.

Первый раз мне тогда сорвало крышу. Я с подружками гуляла в каком-то дворе. Лавочка, сплетни, болтовня ни о чем. Внезапно слышим голос:

– Девчонки, пошли к нам!

Мы начинаем искать взглядом, откуда доносится голос, поднимаем головы вверх – с балкона четвертого этажа нам машут руками три парня.

– Нет, это вы к нам! – деловито крикнули мы.

Спустя пару минут открывается дверь подъезда – выходят три красавца. Двух из них я даже не помню, мои глаза остановились на нем. Он – голубоглазый, темноволосый, невысокого роста парень с сильными руками, на одной из которых красуется татуировка в виде кобры. Впервые в жизни меня захватили необычные чувства. Ощущение, что расширились зрачки и перехватило дыхание. Все было как во сне. Ну, конечно, по мне сразу было заметно, что я влюбилась с первого взгляда.

Пока мои подружки знакомились с двумя другими парнями, он взял меня за руку и отвел в сторону на разговор. От прикосновения его теплой большой ладони ток пронзил все мое тело и словно парализовало. Было ощущение, что я как будто не слышу ничего, кроме ритмичного биения своего сердца, и мне срочно был нужен дефибриллятор. Как минимум меня нужно было хорошенько встряхнуть или ущипнуть. Он интересовался мной и много рассказывал о себе, о том, что ему 28, и он сидел в тюрьме за разбой. Меня это нисколько не испугало, а только завело. Это покажется странным, но я воспринимала опасность как абсолютно нормальное состояние из-за постоянных скандалов в нашей семье.