Елена Ерина - Сборник рассказов

– Хорош, – одобрительно сказал Владыка рассматривая меня. – Если бы не обещание, забрал бы сразу себе в гарем. Но уж раз обещал, даю тебе 2 недели. Вспомнишь себя – отпущу, а не вспомнишь – будешь моим наложником. Нареку тебя Седьмым.

Меня отбуксировали на какой-то рыбёхе как на лошади, в рифы, почему-то выросшие как решётка. Внутри моей «камеры» был большой цветок анемоны и неизвестный мне вид мелких рыбок рядом с ней.

У своих конвоиров – мужчин огромной комплекции, лысых, абсолютно одинаковых на лицо – я спросил:

– Ребят, мне бы покушать, да и дела свои тоже не дремлют.

В ответ один заржал, а другой сказал:

– Видишь анемон? Это для твоих не дремлющих дел. А рыбки для всего остального. Еду принесут скоро. Располагайся.

– А как пользоваться-то?

– Сам смотри, – и опять загоготали.

Я подплыл к анемоне, с сомнением посмотрел на неё и отвернулся. И вдруг почувствовал, как её лепестки прошлись по моему заду, обнимая его. С ужасом повернулся и осознал что это такое «биде». Аккуратно сел на него, сделал свои дела, и стал думать, где бумага-то, всё же гигиена вещь нужная и в воде. Ко мне подплыли рыбки и стали нырять к анемоне, и я почувствовал, что эти рыбки меня пощипывают за зад.

– Чудны дела твои, господи, – подумал я уже с истеричным смешком. Рыбки оказались «ассенизаторами», и тут же поймал себя на мысли, что не всё так плохо у меня с памятью, если вспоминаю господа.

Я решил немного поспать, пока мне не принесли еды, и лёг на нашедшуюся в углу постель из водорослей, запакованных в какой-то прозрачный чехол-матрас. Почудилось что он из плёнки похожей на желатиновую корочку.

Разбудил меня звук стукнувшихся друг о друга камней. В комнате стоял молодой парнишка, было в нём что-то смутно знакомое, но пока только в образах. Он смотрел на меня глазами полными слёз, его губы дрожали, и он держал видимо мою тарелку с едой.

– Ты забыл меня, моё солнце. Как мне вернуть тебя? – сказал он.

– Ты мне знаком. Пока у меня болит голова, но я определённо тебя знаю, малыш, – именно так мне хотелось его называть.

– Как тебя звать? – спросил я его.

– Ты должен это вспомнить, и тогда мы будем вместе, мой любимый.

– Что ж, значит будем вспоминать, – сказал я, и взяв тарелку посмотрел в неё. Там лежали какие-то водоросли и кусок рыбы.

– А есть нормальная еда?

– Тебе она больше не подходит. Теперь ты обращённый. Гокан.*

Определившись, кто такие – Гоканы, я приуныл. Мой малыш мне много рассказывал о морских пределах, старался проводить со мной больше времени, но, как только я пытался выяснить своё прошлое, замолкал. Так прошла неделя, и мой малыш уже начал впадать в тоску. Его тянуло ко мне, как и меня к нему. Но сначала я должен был вспомнить.

***

За собой тащил свою мокрую тетрадь

Из последних сил что-то пробовал писать…

А затем нырнув скрылся под водой.

Зашумел прибой, унося его с собой ©

КиШ «Дагон»

Сегодня я проснулся рано. Малыш ещё не пришёл. С каждым днём он всё больше нервничает, ведь я так и не вспомнил кто я, и как его зовут. Каждый раз, когда он приходит, я с трудом сдерживаюсь, он очень мне нужен.

В моё скромное жилище кто-то вошёл, пока я приводил себя в порядок после сна. Я подумал, что это мой мальчик, и вышел к нему с радостной улыбкой, но это был не он.

Владыка Дагон осмотрел меня, и сказал:

– С сегодняшнего дня, тебя начнут готовить в мои наложники, так как очевидно что ты так и не вспомнил.

– У меня ещё есть время, – возразил я.

– Нет. Сегодня он придет к тебе последний раз. И после этого ты начнёшь готовиться. На празднике, посвящённом новым обернувшимся, я оглашу свою волю. Тебе предстоит стать моим. Завтра тебе урежут плавники, и начнут готовить к моим размерам и прихотям.

– Каккким прихотям? Каким размерам? – глаза мои становились всё больше и больше.

– Ты же не думаешь что роль нижнего будет у меня? – сказал он, оскалив зубы в подобии улыбки.

– Я как-то не задумывался о вас в таком ракурсе.

– А теперь задумаешься. Я не люблю долгих прелюдий, поэтому готовить тебя под меня будут мои слуги. Намажут, растянут, доведут до нужного состояния. А пока, завтракай, и прощайся с мальчишкой. Его ты больше не увидишь.

Он ушёл, а вместо него тут же пришёл мой мальчик. Я в ужасе кинулся к нему и рассказал, что мне сказал его отец. Он обнял меня несмело, и начал покрывать поцелуями мои волосы, плечи, ключицы. Его губы были влажными от тихих слёз.

– Ты отдашь меня ему? – спросил я.