Александр Куделин - Мозаика Любви

Разное бывает: супруги теряются; детей оставляют в аэропортах вылета; забывают забрать багаж и приезжают в отель налегке – но всё объяснимо и поправимо. А тут?!

– Просто мне бы хотелось сделать это неожиданно. Ведь именно сейчас он этого от меня не ожидает, а тут – и она, как заправский киношный картежник, отщелкнула себя ладонь об ладонь – раз – и снова девочка!

И так она это азартно сделала, что Бахруз прям представил, как он помогает ей раздобыть клей и замазать ейную щель!

Туристы перестали кучковаться возле урны и, расставаясь с окурками, просочились на места своего последующего перемещения.

– Так может, посоветуете, куда обратиться? Может, есть какая клиника, ну чтобы за день…

– Может им на день рождения степлер подарить?! – К обеду обсуждения излились на весь гостиничный коллектив.

Пересказ рассказа основного участника события.

Апрель 2019г.

Забор из железного штакетника стадиона Уралмаш терялся вдали и исчезал в высоте. Его кованые пики, словно богатыри, защищали пространство заснеженного сада, за которым скрывался стадион. Сквозь этот штакетник легко подсмотреть, но не пролезть.

Уральская зима порой так замораживает природу, что всё окружение замирает в звенящей пустоте!

«Фыр-р – фыр», – неожиданный полёт маленькой птички закончился «Бам!» и тишиной.

В свете ночного желтого фонаря возле решётки ограды лежала синичка. Она неистово дышала, хотя вся обмерла.

Он наклонился, вынул из шубенки руку и подцепил птичку в ладонь. Совсем тёплое тельце, безвольно откинув головку, признаков жизни не подавало. Он сжал синичку посильней и почувствовал трепетное биение её сердечка – она сделала два сильных вздоха, сердце напряглось и вдруг словно оборвалось…

Ещё недавно такая живая, тёплая и убила себя, полетев через освещённую фонарями улицу в ночной сад.

Он огляделся: «Похоронить? Ну не бросить же её тельце так вот, как семечковую скорлупу?» Снежный ком отвала с дороги был крепок и не позволял сделать углубление на приличную для её тела глубину. С некой жалостью он опустил синичку на высокий парапет убившего её забора и пошёл дальше в звенящую Уральскую тишину.

…Она была похожа на воробья, который скукожился и ждал, когда крошка, хотя бы одна, отлетит и ему. Этому воробышку было и голодно, и холодно, но осторожность из-за наглых товарищей и настырных голубей не позволяла ему приблизиться к центру неожиданных щедрот, что источались из вдруг появившейся человеческой руки. Смелости не хватало – но голод всё же брал своё!

Не суть важно, как встретились, а вот как завестись?! Как желание внешнего общения перевести из области приличий в тактильность, даже если всё сложится и повезёт…

Она забилась в угол гостиничной кухни и слушала его долгий жизненный отчёт. Он же никак не мог остановиться, чтобы спросить хоть о чем-то у неё.

– Понятно! – Она поджала губу и словно учитель, но без очков, подвела итог его последующей тираде. – Туннельное мышление мужчины не позволяет принять правильное решение?!

– Какое? – Он почти обрадовался, что их диалог всё же завязался, что она проявила хоть относительный, но интерес!

– Туннельное, – она произнесла это слово уже по слогам и принялась разъяснять…

Ему нравилось, как она говорила, как проговаривала слова, как открыто смотрела в глаза и не отводила взгляд.

Конечно, понятно – любое начало труднее, чем продолжение, но не каждое продолжение может состояться после начала!

– Всё нормально. – Она ответила на телефонный звонок. – Нет, всё хорош-шо!

«Перестраховывается», – подумал он и улыбнулся, но больше в себя. Оно и понятно – интим не интим, встреча – не встреча. Знакомы уже месяца полтора, а обстоятельно поговорить всё никак не удавалось – её рабочие часы разрушали известные пределы и его свободные вечера. Малый остаток субботы, а может, и всё воскресенье выдались вот только сейчас.

– Дочка. Уже большая, двадцать один, – сказала она и проверила реакцию на это признание.

– Везёт! – Он улыбнулся. – А у меня сыновья…

Недолгая расстановка семейных позиций и недавних решений подводила под главный вопрос – «Ну и чего?!».

Взрослые люди – но не скоты. Она – Воробушек, он – Орёл! В идеале всё как надо – все равны! Остались только правильные слова – правильный тон, выстрел глаз и даже лёгкий на прощанье в щёчку, теплый поцелуй!

– Что?! – Слова снова прервал телефон («Играет», – подумал он.) Обеспокоенность была почти наигранной, ненатуральной, а сама потеряна. Она не смотрела на него, просто шарила глазами по сторонам, слушая ту сторону в трубке. – А ты сейчас где?! – с возмущением произнесла Она. – Вот зачем тебе было это надо!? – Продавив аргумент, запнулась Она и, посмотрев на Него, уже успокоено-тихо произнесла: – Будь там, не уходи!