Алекс Коста - Мои Милфы

Психотерапия научила меня многому. Но, главному: когда сильно чего хочешь, это случается. Обычно, совсем не так, как представлял. Но, случается ведь!

***

– Привет, проходи! Прямо и направо, я здесь. – крикнула она, когда я вошел в квартиру.

Миранда была в дальней комнате, за поворотом длинного коридора, заполненного полками до потолка, вдоль всей правой стены. В каждом сегменте шкафов, наверху, горело по светильнику, по отблескам напоминали факелы с настоящим огнем, другого света не было, а весь коридор, как проход в пещере к тотемному гроту.

Я сделал несколько шагов, разглядел, что полки завалены всякой мелочёвкой, в таком освещении, выглядящая таинственно. Открытки, посуда, шкатулки. То, что красиво, но… сувенирная дрянь, которую спеша, покупают в зале ожидания аэропорта или в лавках у дороги, складывают, но никогда не пользуются.

Были там и какие-то тесемки, упаковки, конверты, пакеты. Большая часть использованная, надорванная, смятая, запутанная. Как будто, криминалисты на месте преступления в «магазине путешествий», собрали улики и разложили их по этим толстым деревянным поверхностям, кровавым от «кострового» освещения.

Криминалисты и правда здесь постарались. Хоть и ненастоящие, внутренние собиратели улик.

Пока шел, несколько раз хотелось остановиться, рассмотреть-повертеть какие-то предметы, раз они все, были так важны для хозяйки.

– Я здесь. – сказал она.

«Конечно ты здесь!» – подумал я и вошел в большую комнату, с приглушенным светом и тоже «костровым».

Ну, конечно, ты здесь…

Подошел, опустился на колени, взял за лодыжки, погладил и сильно сжал. Провел руками вверх, обхватив икры, обведя пальцами, прощупав колени «нет, не здесь», добравшись до бедер, сжал их, забравшись кончиками пальцев в промежность. Добрался до ягодиц, услышал дыхание, несколько «о-х-х», напомнившие всхлипывания открытого пламени, когда ветер треплет его, пытается погасить, одновременно раздувая.

После двух-трех сильных всплесков, понял, что теперь могу делать то, что мне надо. Повернул Миранду, поставил на диван, хотя мне бы больше подошел пол, но ладно… опять взялся за лодыжки, на этот раз крепко. «О-х» сменилось короткими криками, огонь пытались задуть, но он сопротивлялся, трепетал все сильнее.

Точно зная, что нужно делать и как, все-равно боялся, делал впервые. Мог ли остановиться!? Нет. Теория нуждалась в практике. Она жаждала подтверждения, поэтому я жаждал Миранды. Это не была любовь, тем более – не сексуальное влечение.

Это была настоящая страсть, самая сильная из мужских страстей – познание, несущее позыв весельчака-Эроса и трудяги-Танатоса. Совсем не тоже самое поверхностное либидо, которое толкает мальчиков на дурацкие подвиги.

Ты же с такой страстью снял своего первого пациента с электродов и усадил в кушетку!? Да, мистер Фи? С такой страстью рассказал общественности, что Дора хотела сосать член своего отца, а не мистера К? Смело в те годы, очень… Не знаю, был и ты смельчаком, мистер Фи? Или это страсть познания сделала тебя таким!? Твой литературный современник перевел это: … часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо.

Смерть, которая хочет жизни и жизнь, которая хочет смерти. Одно и тоже? Ты это хотел сказать!?

Не отпуская рук, не уменьшая нажим, дотянулся до второго ППТ, Миранда не изменяла своим «узорам», открытые подмышки были здесь, пульсировали и светились, ждали меня. Сунул язык, ощутив, что к привкусу озерной воды, примешалось что-то сладкое с корицей. Тот самый запах, который возникал во время наших встреч в кабинете. Чуть не захлебнулся сразу тремя: озером, корицей, сладостью. Продышался, вошел сзади.

Она не кричала и не стонала и вообще, в комнате стало совсем тихо, не считая всплесков пламени в светильниках, отчетливо доносящихся из коридора.

«Как перед грозой». – подумал я, но отогнал эти мысли, страх сейчас был ни к чему.

***

Продолжая рассказ о Миранде, я с радостью обращаюсь к теме женской физиологии, хоть и вынужден несколько отступить от сисек-сосков-ореолов, предметов моего личного вожделения, вызванного травмой искусственного вскармливания.

Но, отступить недалеко, на пару сантиметров, вправо и влево. Чтобы представить вам – его величества, женские подмышки.

Подмышки мужчин – просто части тела, подмышки женщин я причисляю к первичным психо-поведенческим триггерам (ППТ). Хотя, я люблю называть их узорами, так красивей. А женские ППТ – по-своему, антология красоты, тем сильнее, что красота эта неявная, для посвященных.