Лена Сокол - Наглец

Широко улыбаюсь, всем видом показывая свое расположение, а мой мозг сосредоточенно оценивает ситуацию. В баре нас шестеро: я, Макс, пришедший со мной, хозяин заведения Фил, флегматично протирающий бокалы за стойкой, старичок-эксперт Фридрих Робертович, привлеченный для оценки предмета искусства, Имран – покупатель (крупный бизнесмен с юга), и его телохранитель, напоминающий дятла своим мощным, длинным носом-клювом.

– Прошу вас, – приглашаю их присесть за один из столиков.

– С удовольствием, – Имран садится.

Сопровождающий подает ему черный чемоданчик, мужчина кладет его на стол, но открывать не спешит.

Напряжение есть, оно чувствуется, как и в любой сделке, но подготовительная работа прошла на славу, и теперь эти люди нам доверяют.

– Вам понравится, – обещаю я.

Мы смотрим друг на друга.

Открываю свой кейс и подвигаю к Фридриху Робертовичу, который усаживается на краешке стула.

– Значит… – самодовольно прищуривается Имран, следя за неторопливой работой пожилого искусствоведа, склонившегося над маленьким квадратом картины, лежащей в кейсе на подкладке из шелка. – В музее теперь висит… подделка?

– Именно, – отвечаю я с легкой ухмылкой.

То, что подделка находится у него перед носом, ему знать вовсе не обязательно. Да и художник, с которым я привык работать, точно обиделся бы на такое определение. «Я не рисую подделки, – обычно говорит он, – я клонирую произведения искусства».

– Не буду спрашивать, как вам удалось подменить ее, – Имран, улыбаясь, поглаживает пальцами пышные черные усы. – Мне рекомендовали вас, как профессионалов своего дела.

– Благодарю, – довольно киваю я.

Макс нетерпеливо ерзает на стуле, наблюдая за экспертом, внимательно изучающим каждый мазок на картине. От слов старикашки будет зависеть, получим мы содержимое чемоданчика Имрана или будем вынуждены разруливать сложившуюся в связи с неудачей неприятную ситуацию.

– Она… превосходна, – наконец скрипучим голосом выдает Фридрих Робертович, выпрямляясь и по очереди оглядывая собравшихся.

Он качает головой.

– Оригинал, вне всяких сомнений.

Внутри меня выстреливает пружина облегчения, но приходится изображать невозмутимость и отрешенность. А вот Максу не удается удержаться от напыщенной ухмылки и едва слышного вздоха.

– Александр, – стряхнув пепел с толстенной сигары, Имран перегибается через стол, чтобы пожать мне руку. – Поздравляю вас.

– Но ведь вы теперь ее счастливый обладатель, – парирую я, крепко сжимая его ладонь.

Глаза южанина горят при взгляде на картину. Он закрывает кейс до характерного щелчка и откладывает сигару в пепельницу. Этот голодный взгляд на свою добычу безусловно роднит нас друг с другом.

– Они теперь ваши, – подвигает к нам чемоданчик и открывает.

Аккуратно разложенные пачками купюры. Красивые стопочки, перетянутые банковской лентой. У меня под ложечкой начинает неумолимо посасывать от предвкушения.

– Пересчитаю, не против? – спрашиваю я, отчаянно желая поскорее прикоснуться к ровным новеньким прямоугольным банкнотам.

– Разумеется, – Имран кивает, поворачивается и делает знак бармену. – Шампанского! – Он потирает ладони. – Нужно отметить сделку.

Пока Фил суетится с бутылкой и бокалами, южанин достает из внутреннего кармана пухлый конверт и вручает эксперту.

– Ваш гонорар, уважаемый.

– Благодарю, – старик быстро прячет деньги за пазуху, словно их могут отобрать.

Имран собственноручно разливает шампанское, пока я пересчитываю хрустящие купюры.

– Все верно, спасибо, – беру бокал, как только заканчиваю подсчет.

– Нет, это вам спасибо, – бизнесмен усмехается. – Местные коллекционеры уже в очередь выстроились, чтобы перекупить. Чем больше желающих, тем выше цена. Без вашей помощи вряд ли бы вышло ее заполучить.

Улыбаюсь, глядя, как пузырьки в бокале танцуют, подпрыгивая и взрываясь, громко шипя. Мы чокаемся с Имраном, потом со стареньким экспертом. Я поворачиваюсь к Максу, чтобы разделить и с ним радость победы, но тотчас застываю. На меня направлено черное дуло пистолета. По спине пробегает ледяная дрожь.

– Ты… – сглатываю, осторожно ставя бокал на стол. – Ты… что?

Тишина, вдруг воцарившаяся в баре, подсказывает мне, что все сейчас видят то же самое. Где-то за моим плечом кашляет пожилой эксперт, подавившись от неожиданности.

Лицо Макса расплывается в довольной ухмылке. Он держит оружие в вытянутой руке и чувствует себя хозяином положения.