Ашира Хаан - Сердце мексиканца

Спохватившись, она бросилась распаковывать чемодан и раскладывать косметику. После прогулки по пыльным улицам надо было протереть лицо тоником, иначе не миновать прыщей. Обычно Аля справлялась с ними с помощью кислотных пилингов, но в Мексике слишком активное солнце, пришлось пока повременить.

И на будущее не забывать, выходя на улицу, пользоваться хотя бы пудрой с SPF 20, иначе она на собственном опыте узнает, что такое фотостарение.

Возраста Аля боялась чудовищно, до панических атак и кошмаров. Семь лет назад, придя наконец в себя после маминой смерти, она посмотрела в зеркало и не узнала юную беззаботную студентку, которой была еще недавно. От той девчонки остались одни объедки времени: серая обвисшая кожа, тусклые глаза, заломы на лбу – словно ей было ближе к сорока, чем к двадцати.

Она кинулась тогда к одному врачу, к другому, к косметологу, пластическому хирургу, массажисту, психотерапевту, черту лысому – умоляя обернуть злое колдовство вспять. С тех пор даже в недельном отпуске с ней всегда была ее косметичка с двумя-тремя полноценными линиями по уходу за кожей в любых условиях. Что бы ни происходило, в каком бы состоянии она ни была, «малый круг» очищения-увлажнения-питания составлял минимальные двадцать минут.

Со временем она научилась не только получать от этого удовольствие, называть уход за кожей своим женским наслаждением, но и в самом деле нашла приятные вещи вроде миста для кожи с запахом кока-колы, после которого ей хотелось облизать саму себя, или совсем мелкой блестящей пудры, незаметной днем, но заставляющей таинственно мерцать кожу вечером.

Умытая, умащенная, пахнущая свежо и сладко, Аля забралась на высокую широченную кровать в своей спальне. В ее деревенском детстве кровати тоже были такими – очень высокими, с горой матрасов и перин. Вообще местная деревня от российской глубинки отличалась мало – разве что куры были тощие да ходили между ними огромные важные индюки. И месяц тут висел рожками вверх, а не вбок.

Она никак не могла заснуть, слушая спорящие друг с другом телевизоры на первом этаже и у соседей, стрекот цикад в высокой траве, лай собак, беззаботную болтовню на испанском у нее под окнами. Слышимость была такая, будто подружки сидели прямо у нее в ногах.

Закинув руки за голову, она гладила пальцами резную спинку кровати и думала, что вряд ли этот второй этаж строили специально для туристок с другого конца мира. Странно, что тут вообще знали о такой штуке как AirBnB. Скорее всего, и эта кровать с резной спинкой – в ширину больше чем в длину, и роскошь пяти телевизоров, и картины с Иисусом, и музыкальный центр с огромными колонками в гостиной, накрытый вышитыми салфетками, и даже почти не поцарапанные кожаные кресла – все это предназначалось молодой семье.

На этой кровати молодой усатый мачо должен был любить свою гибкую смуглую красавицу-жену, делать ей детишек одного за другим, десяток шебутных потомков индейцев и конкистадоров. В этой кухне должна была она печь лепешки, варить густые супы и ругаться со свекровью, перекрикивая телевизор.

Но почему-то так не вышло, и теперь такие, как Аля, фифы будут приезжать сюда год за годом, оставлять недовольные комментарии, жалуясь на отсутствие горячей воды и стиральной машины, а кровать никогда не станет семейным ложем, познавшим и зачатие, и рождение, и смерть. Разве что пожилой немецкий турист не рассчитает силы в борьбе с мескалем и однажды утром не проснется – сдаст сердце.

В открытое окно тянуло запахами чужой непривычно острой еды и дымом, музыка и разговоры постепенно стихали, сменяясь далеким смехом, и Аля провалилась в сон, все-таки незаметно, но сильно устав от перелета из Мехико и нервов с заселением.

***

Проснулась неожиданно рано – на рассвете, хотя никогда в жизни не была жаворонком. Но, видимо, местный воздух бодрил и наполнял энергией лучше городского.

Полежала, глядя через распахнутые окна на розовое небо, постепенно наливающееся жаркой белизной, и решила, что раз так, самое время поработать. На отпуск Аля оставила себе парочку не очень срочных статей, которые, в случае чего, можно было безболезненно отложить еще на месяц-два.

Идти гулять все равно рано, а тут можно успеть что-нибудь написать, пока хозяева не проснулись и не включили телевизор с очередной викториной.

Вскочив с высокой кровати, она скинула спальную футболку прямо на пол и пошла в душ с наивной надеждой, что вчера ей просто не досталось нагретой воды после всего огромного семейства, живущего здесь, а первой пташке достанется жирный червячок. Но увы, после прохлады ночи вода лилась даже не тепловатая, а по-настоящему холодная.