Кларисса Уайлд - Мистер Икс

Скрестив руки на груди, я иду по улицам Атланты, не имея ни малейшего понятия, куда. Мне не хватило смелости спросить у прохожих дорогу, даже после того, как я несколько часов бродила по городу. Я слишком боюсь их реакции на то, что должна сказать. Так много нужно рассказать, что мне кажется, после всего этого меня сочтут просто сумасшедшей. И к тому же, кто мне поверит? В таком шикарном наряде, как на мне сейчас, никто не поверит в мою историю о том, что меня похитили. Нет, они просто высмеют и пошлют меня, или хуже, заявят в полицию. Нет, от участков мне явно стоит держаться подальше. Черт возьми, я ведь убивала людей. Они просто так это не спустят. Мы с Иксом еще можем посоревноваться, у кого ярче криминальное прошлое.

Я снова проверяю телефон. Заряда батареи осталось катастрофически мало. Если бы у меня был номер отца, я бы позвонила ему прямо сейчас, но в телефоне его нет. Вздыхая, я продолжаю идти, пытаясь вычислить куда.

Внезапно, в руках вибрирует телефон, и я дергаюсь от звука, который он издает. Странное ощущение, особенно, когда ты неделями не пользовался сотовым. Когда я смотрю на сообщение, которое мне пришло, у меня останавливается сердце.

Джей. Теперь ты свободна. Его деньги заплатят выкуп за твою голову. Но стоило сделать большее, поэтому твой отец у меня в заложниках. Я знаю, что тебе плевать, но все равно хотел, чтобы ты знала. Можешь спокойно спать, знай — он будет наказан за то, что заставил тебя забыть все, что было для тебя так важно. Отпусти свои страхи. За тобой больше никто не охотится. Я убью их всех.

Икс.

***

Икс

Среда, 18 сентября, 2013. День, 13.19

На месте, где было сердце, открывает дыра. Последние остатки моей души вырывают полностью. Ничего не остается. Она забрала все, что от меня осталось.

После всех лет этих пыток, я понимаю, что самой страшной пыткой было не иметь ее.

А теперь внутри меня извергается вулкан ярости.

Злость захватывает надо мной контроль, пока я иду к лестнице, разыскивая ее отца в толпе. Она хочет, чтобы я ушел? Хочет быть свободной? Хорошо, но я не уйду, не хлопнув дверью.

Журналисты со всех сторон забрасывают его вопросами, выпытывая, что же случилось с его последней кампанией. Я знаю. Я случился. Он избавился от своей дочери в надежде спасти свою политическую карьеру. Вместо этого, он получил больше унижения, чем когда либо. Все его страхи сейчас ожили наяву.

А теперь освободится еще один.

Я захожу на аллею сбоку здания и вхожу в дверь с надписью «НЕ ВХОДИТЬ». Девушка, сидящая за столом, говорит по телефону, и когда она видит меня и поднимает руки вверх, чтобы преградить мне путь, я поднимаю пистолет и спускаю курок.

Кровь стекает по ее стулу, пока я прохожу мимо и вхожу в ближайшую к выходу уборную. Я становлюсь просто за дверью, и жду. За несколько минут до его пресс-конференции я подсыпал в его воду легкое слабительное. Проверяю часы. Ему уже давно пора появиться здесь. Конференция почти закончилась, и скорее всего, он уже подпрыгивает от нетерпения вырваться оттуда, и добраться до ближайшего унитаза. Буквально.

Как только открывается дверь, я поднимаю пистолет и приставляю его к его затылку. Когда он слышит звук моего курка, он замирает.

— А теперь ты пойдешь со мной, — говорю я.

— Пожалуйста, мне, правда , нужно в одну из тех кабинок, пока я не остался в полном дерьме! Это может подождать?

Я разражаюсь смехом, хватаю его за ворот, и вытаскиваю за дверь. О, сегодня именно тот день, когда он останется в полном дерьме. В своем собственном дерьме.

***

Среда, 18 сентября, 2013. День, 2.17

Я привязал его к забору, изрезав лицо своим ножом. Порезы прекрасны, как и его крики. Черт возьми, да я даже забыл, как сильно любил подобные звуки. Убивать — это как заниматься сексом, но и то, и другое предоставляет весьма изрядное удовольствие. По спине мчатся мурашки, когда я смотрю, как он корчится, привязанный к металлической решетке. Он все же замарал свои брюки после того, как я отрезал кусок его уха.

Достаю телефон из кармана, и набираю текст.

— Что ты делаешь? — мямлит он.

— Даю знать твоей дочери, где ты находишься.

Сбитый с толку, он нахмуривается.

— Я решил поиграть в доброго самаритянина, и дать тебе шанс помириться с ней перед тем, как сдохнешь.

Его губы дрожат.

— Ты больной!

Я начинаю смеяться.

— Сказал тот, кому ради своей карьеры было наплевать на родную дочь.

Он плюет мне в лицо. Во мне закипает злость, и я щелкаю костяшками кулаков. Потом просто впиваюсь кулаком ему в нос, ломая его.